Морские походы. Бобров, ах ты ж зверев сын! Да и твой приятель тоже хорош.
Ах, да. Подробности.
Когда мне стало окончательно понятно, где базируется наша славная столица, и каким односложным словом называется река Отец, я нарисовал предположительную карту окрестностей в радиусе... пожалуй, что тысячи с небольшим километров.
Затем случилась война с Триадой-Троадой-Иллионом, которую весьма своеобразно и неправдоподобно описал некий коллективный грек, впоследствии наречённый слепцом Гомером. Я чуть укрупнил карту, пририсовав ещё неизвестные Геркулесовы Столпы, Персидский залив и прочее.
Кстати, поскольку я сам по себе тягловая сила, то немного помог строителям с отделкой нынешнего дворца. Например, нарисовал эскиз мозаики в виде двух кругов, которую желал видеть.
Все последующие географические открытия заставляли меня рисовать новые карты... и повышали их достоверность в глазах наших мореходов. Рей "Далеко-отсюда" Слепень первым достиг Оловянных Островов, Берега Слоновой Кости и Зелёной Земли, ориентируясь исключительно по этим картам. Рисковый парень. Я бы не осмелился поверить на слово какому-то бессмертному шибздику при том, что на моих картах не было ни Сциллы, ни Харибды, ни даже кракена.
Итак, три тысяча четыреста семидесятый год от основания Стола. Дом Стражи снаряжает поход за походом, уточняя ценность окружающих земель, опасность и агрессивность населения, карты течений и глубин. Старший ушкуйник (это не шутка, капитаны кораблей нашего флота называются ушкуйниками) Бобров, потомок славного, но бестолкового семейства выходцев из Дома Зверей, запланировал небывалое. Поход от Енотского Острога на юг, вдоль берега, который пока изображён только на карте на одной из стен Синего Зала дворца Владыки.
Совершенно непрактичный поход, строго говоря. Насколько я сумел соотнести эпохи, ничего интересного в той области пока нет. Неметаллические цивилизации, или же только вступившие в медный век. Даже лам так просто не найти, они обитают в горах на другой стороне материка.
Полагаю, Боброва толкала в путь конкуренция. И зависть.
Слепни. Такие же выходцы из Зверей, только более старые. Вышедшие из состава Дома из-за каких-то политических разногласий, а не по причине практически полного провала семейного проекта по приручению бобров. Старая, уважаемая семья.
Полагаю, именно репутация семьи позволила Вану Слепню пробить свой проект. Безумно дорогой, непомерно непрактичный на текущем уровне технологий, требующий постройки опорных баз по побережью Северного Окияна, от устья Белой Реки до восточной оконечности материка, которую и в глаза-то никто не видел, и даже дальше.
Но Слепни - старая, уважаемая семья. Они могут позволить себе не думать о такой мелочи, как практическая ценность очередного похода. В конце концов ,нужны были бы деньги - Слепни бы вторглись в колонии финикийцев, пройдя Геркулесова Столпы с закатной стороны.
Они начали одновременно. И оба достигли успеха.
Бобров построил пять кораблей. Никаких вёсел, только сложное парусное вооружение. К счастью, прошли те времена, когда парусом служила циновка из случайной травы. Культивация конопли и льна многое изменило в морском деле. Например, позволило каждое десятилетие строить по несколько экспериментальных кораблей, обкатывая новые формы корпуса и парусного вооружения, чтобы потом один старший ушкуйник рискнул карьерой, репутацией и честью семьи, но скопировал один из последних экземпляров в виде серии судов.
Полагаю, то, что он использовал для своего путешествия, было галеонами. Без пушечного вооружения, с немного другой формой бортов и корпуса. В конце концов, у них были водонепроницаемые переборки, двойная обшивка и медное покрытие днища.
В общем, это были корабли, воплощавшими в себе достижения кораблестроительной школы Лесной Страны. Не больше, но и не меньше.
Тем временем, пока Бук Бобров, добравшись до архипелага заросших теплолюбивой флорой островов, искал цивилизацию ступенчатых каменных пирамид, попутно скупая странный густой сок, пружинящий, точно желе, куски нефрита и обсидиана, Ван Слепень отослал два корабля своего отряда назад. Чтобы доставить весть о достижении полуострова Таймыр. А также шкуры белого медведя, моржовые клыки, и подробные карты встреченных земель.
Путь продолжался.
Бобров вернулся в Камень-Нево, крупную морскую базу в дельте одноименной реки. Дороги, соединяющие основную операционную базу Страны в Пресном Море (очередная смена названий! А-а!) с Новгородом Северным, ещё не внушали должного доверия, поэтому старший ушкуйник предпочёл ждать зимы, чтобы доставить трофеи в Стол на санях.
Высший ушкуйник Слепень прислал весточку, что достиг Авачинской бухты, однако обратный путь через льды видится ему более опасным, чем кружной, мимо незнакомых берегов южных морей, где находятся неизвестные государства, и даже полумифический Хинд лежит далеко на юго-западе.
Впрочем, он всё же вернулся. Северным путём, который ему так не внушал доверия. В тот же месяц, что и Бобров, закончивший свой второй поход к берегам городов с непроизносимым названиями. Вроде, они звучали наподобие "Тлепулько", но не берусь утверждать наверняка.
В любом случае Слепень вернулся. Из двенадцати кораблей, четыре он отослал назад с картами исследованных земель, чтобы, случись худшее, гибель его похода не стала бесполезной, и оттого бесславной. Три он потерял во льдах. Пятеро вернулись, нагруженные шёлком и серебром, которые он добыл, попросту разграбив несколько прибрежных городов далёкой страны.
Вердикт по обоим походам был один: практического смысла не имеют. Чудовищная дальность и опасность обеих экспедиций не окупалась сомнительными призами.
Но все признавали - как исследователи, они были выше всяких похвал. И очень скоро промежуточные базы Бобровского и Северного походов будут обжиты охотниками и китобоями. А потом - кто знает?
Итак, Бактрийский поход.
Строго говоря, это категорически неверное название. И географически, и исторически.
Бактрия - это название, в большей степени, всего лишь одной области, одной из самых южных, завоёванных Зареченской ратью в ходе цепи наступательных действий, растянувшихся на пятнадцать лет.
Когда внуки Филиппа передрались между собой, северо-восточные сатрапии бывшей Персии подчинил себе удачливый полководец, служивший ещё Александру, сыну Филиппа. Таким образом, появилась страна, для простоты называемая державой Селевкидов. На юго-западе она граничила с новой реинкарнацией Персии. Правда, теперь она называлась Парфией, в честь новой государствообразующей нации... впрочем, возможно, это были просто слегка модернизированные персы.
На юго-востоке от неё располагались слабо контролируемые горные земли, называемые греками Арахозией. Западный фланг государства прикрывался Аланским морем с тех пор, как Гиркания была отвоёвана персами-парфянами. На севере государства Хоарезм, на востоке Согд, гиблые пустыни, сухие степи и горы по всем границам. Впрочем, они не были препятствием ни для наступающих с юго-запада парфян, ни для налетающих из Семиречья тохаров.
К северу от Семиречья располагались Восточные Ворота - просвет в горных системах, чьё существование, как и примерное расположение, было доказано после допросов выживших гуннов. Показания тохаров, предков которых гунны, бегущие в закат, и выбили в Семиречье, как и результаты поисков собственных разъездов Стражи, только подтверждали уверенные предположения.
Повторить "Семейные учения", закрыть крепостями проход к северу от Семиречья, принести Лесной Стране новые земли - разве не чудесная цель?