— Хорошо, ЮнМи, остановись, — перебив, останавливает поток слов МуРан, — я вижу, что ты знаешь историю. И ты хочешь сказать, что раз у тебя синие глаза, то в тебе течёт кровь королевской династии?
— Кровь всегда себя проявит, госпожа, — наклоняет в ответ голову ЮнМи, — а пути её — неисповедимы…
С надеждой во взгляде, что её сейчас быстренько выпрут из дома, она смотрит на бабушку.
— Однако, — качая головой, произносит МуРан при этом не спеша указывать гостям на дверь, — чаепитие началось очень неожиданно. Никак не ожидала, что среди приглашённых будет кто-то из королевского рода. Поэтому, прости, что нигде нет знаков королевских регалий. Но, разве у Мён СонХва глаза были синие? Ты ведь сама сказала, что они были голубые?
— Госпожа, — с невозмутимым видом отвечает ЮнМи, — к большому сожалению, время делает краски тусклыми. Уверена, что синева моих глаз с возрастом выцветет. Они станут прозрачными и голубыми.
— Похоже, ты хорошо подготовилась и у тебя есть на всё ответ, — с неодобрением качнув головой, произносит МуРан, — ладно, давайте оставим королевскую династию Кореи в покое и сядем, выпьем чаю.
— Госпожа, — ЮнМи, с поклоном и держа обеими руками, поднимает вверх принесённую коробку, перевязанную красной ленточкой, — мы с мамой принесли к чаю сладкие пирожные. Прошу вас, не откажитесь принять.
ЮнМи кланяется ниже, поднимая коробку выше. Бабушка с некоторой опаской смотрит на гостинец.
— ИнХе, возьми, — приказывает она невестке, найдя выход из положения, и благодарит, — большое спасибо, ЮнМи, сейчас мы их попробуем.
— Пойдёмте за стол, — приглашает она и первой идёт к беседке.
ИнХе берёт из рук ЮнМи коробку и тут же передаёт её в руки появившейся девушке-прислуге. Расстроенная мама поднимается вслед за бабушкой по маленьким ступенькам в беседку, в которой сервирован столик на четверых для чаепития.
— Садись напротив меня, — говорит бабушка ЮнМи, — я хочу тебя разглядеть. Можешь обращаться ко мне хальмони.
— Спасибо, госпожа, — наклоняя голову, благодарит ЮнМи.
Мама ЧжуВона недовольно поджимает губы.
— Что случилось с твоей щекой? — спрашивает бабушка, смотря на пластырь на лице ЮнМи.
— Небольшая производственная травма, госпожа, — отвечает ЮнМи, — в мире полно конкурирующих друг с другом производителей косметики, и, чтобы снизить цену, они делают свой товар из того, что подешевле, а у людей от этого — аллергия. У меня аллергия на косметику. Ничего страшного, в агентстве заменят используемый бренд и всё пройдёт.
— Обращайся ко мне хальмони, — напоминает бабушка.
— Простите, госпожа МуРан, но я не сразу схожусь с людьми, — отвечает ЮнМи, — я благодарна вам за ваше доброжелательное ко мне отношение, но, чтобы вас так называть, мне нужно время привыкнуть. Поэтому, позвольте мне обращаться к вам официально. Мне кажется, что это будет проще и вам и мне.
— Хорошо, — на секунду задумавшись, соглашается бабушка, — делай как тебе проще.
Мама недовольно хмурится, ИнХе осуждающе смотрит на ЮнМи.
— Налей нам чаю, — обращается бабушка к стоящей у входа в беседку девушке служанке.
— Да, госпожа, — кланяется та в ответ на приказ и идёт к отдельно стоящему столику с чайником.
— Очень вкусный чай, — говорит мама, сделав глоток из налитой чашки.
— ЮнМи, тебе нравится? — спрашивает бабушка.
— Очень вкусный, — отвечает та, соглашаясь с мамой.
— А что ты пьёшь, когда занимаешься? — спрашивает бабушка, — Я имею в виду твои занятия с группой.
— А! — небрежно отвечает ЮнМи, — Пьём всякую гадость, используя пакетики. Нормально заварить и спокойно выпить чаю — времени нет. Всё нужно делать быстро-быстро, иначе не успеешь.
— Тебе нравится работа в агентстве? — интересуется бабушка.
— Честно говоря, я думала, что жизнь у айдолов проходит несколько ярче, — признаётся ЮнМи, — всё чем-то напоминает конвейер. Очень много времени проводишь внутри помещения. Тренировки, запись музыки, съёмка шоу, выступления и опять — тренировки. И всё — под крышей.