Прикрываю глаза.
Мариль задает вопросы, но они теряются. Колдун продолжает бубнить.
– Ивар от второй жены. Брак ради сохранения капитала, только гены дали сбой. Сынок уродился лентяем, пропойцам и охочим до дам. Сендара сразу его погнал, как тому стукнуло восемнадцать.
– Может стоило больше уделять ему внимания? Ты же помнишь, он им даже не занимался. Полностью сбросил на мать.
Мне чудится скрип металла бункера и завывание несущегося по коридору сквозняка. Впервые эти звуки кажутся желанными.
– Сендара и первым не занимался.
– И что вышло?
Главный с дядюшкой тоже вечно спорили. Иногда с утра до ночи.
– Третья жена наследников дать не смогла. Или не захотела. До сих пор числится среди пропавших без вести. Вроде с любовником сбежала. Ее семья отказалась давать комментарии, поскольку в деле был замешен один из кимпуруш. А вот Оливия появилась от любовницы. Айла?
Слышу.
– Тссс. Она уснула.
Не уснула.
Секундой позже проваливаюсь в серые вихри стеклянной бури.
Глава 33
Мне не снятся сны. Не в том понимании, что у людей. Я толком и не сплю. Это всегда дрема, когда сознание находится где–то между реальным и иным. Это позволяет отдыхать и одновременно отслеживать происходящее вокруг. Быстро реагировать, если нарушены границы территории. У людей подобная практически функция атрофирована, и все мои попытки активировать ее потерпели крах. В основном потому, что в бункере опасно соприкасаться с сущностями запертых тварей, а буря глушит все, что происходит снаружи.
Квартирка колдуна небольшая. Продолжая дремать, улавливаю его размеренное дыхание и ровный ритм сердца. Колышется шторка от легкого ветерка. Большая часть едких запахов выветрилась, оставив привычные, въевшиеся в подушки дряхлого дивана, в деревянное покрытие пола, в стены, обитые как тонким металлом, так и тканью. Выданное постельное белье и плед чистые, но от них все равно пахнет дегтем, который безуспешно замаскирован дешевым цветочным раствором. Определенно чувствуется рука Мариль.
Ненавижу привыкать к новым запахам.
Мое тело расслаблено, но внутри все напряжено. Диван стоит посреди комнаты. Это позволяет следить за колдуном, который поврежден, но не за его невестой. Мариль подобна пикси: юркая, мелкая, не несущая реальной опасности и полезная на бытовом уровне, но раздражающая быстрыми и путанными движениями. Ее присутствие перегружает нервную систему, которая отказывается признавать несуществующий статус. Юная самка – не полноправный хозяин территории. Ей тут не место. Пусть прекратит оставлять свой запах!
Прихожу в сознание за секунду до того, как внешний раздражитель достигает моего покрова. Реагирую, следом издаю предупреждающий рык: не шевелись!
– Ай!
Дымка дремы рассеивается, обозначая большие изумленные глаза, аромат страха, тонкие черты лица, пружинки светлых локонов Мариль. Я перехватила ее руку за мгновение до того, как девушка успела до меня дотронуться. И за два мгновения до того, как сама вцепилась ей в горло.
– Я хотела поправить плед, – ее губы подрагивают. – Ты не могла бы отпустить? Мне немного неудобно.
Ей должно быть более, чем неудобно. Ее запястье не просто в захвате, оно удерживается под таким углом, что еще чуть-чуть и взвоешь от боли.
И не зря.
Она подкралась со спины.
Напала!
Но мимика лица отлична, составленная о ее личности характеристика и прошлые поступки играю в пользу утверждения Мариль, а не в мою.
Давлю инстинкт и обращаюсь к памяти, просчитываю траекторию движения, скорость и реакцию. Выводы неутешительные: девушка права, я – нет. В мои реакции закралась опасная ошибка. Организм не может распознать их источник.
Плохо.
Хватка разжимается. Мариль отступает от спинки дивана, потирая запястье. Она делает это медленно, будто осознает присутствие хищника. Не поворачивается спиной. Не смотрит в глаза, но и не отводит взгляд.