Роз-Древний возвышается на одной из трех ступенек, ведущих к окну. Вид за окном вгоняет в его в задумчивость. Могу лишь догадываться, что его заинтересовало небо, которое на Изнанке имеет совершенно иной вид.
Бывший пленник медленно поворачивается. Немного горбится – маневрировать на двух ногах тяжелее, чем на четырех лапах. Он то сжимает, то разжимает кулаки. Ему не хватает контроля над мелкой моторикой. Теперь, когда сознание немного адаптировалось, рефлексы Роза-кимпуруши притупились. Древний должен держать полный контроль над телом.
Монстр не прячет цвета своих глаз. Он смотрит открыто. Радужки горят ярче химических ламп. Прожигают долгим, тягучим, оценивающий взглядом. Слишком разумным для того, кто совсем недавно выбрался из недр смоляной тюрьмы.
Я прицеливаюсь, но не стреляю. Дротик в единственном числе.
- Даю последний шанс. – Мой голос тверд. - Сдайся. Это мир людей. Тебе нечего здесь делать. Пойдем со мной, я верну тебя домой.
Он глубоко вдыхает воздух и хмурится. Нацепленная шкура принадлежит вовсе не человеческой особи.
- Это приказ! – Воинственно наступаю я.
Он фыркает, всем видом демонстрируя, что он думает о таких охранниках, как я. Он видел, как я бегу от людей – слабейших из хищников. Видел, как прикрываю спину колуна – паразита. Моя израненная плоть, покрытая собственной же кровью, не делает ситуацию легче.
Презрение, что волнами исходит от Древнего, чувствуется даже на уровне человеческого восприятия.
Он сходит со ступенек. Замирает на вытянутой руке от меня. Плотоядная аура хищника (как я могла ее не почувствовать в Повороте?!) оплетает мою. Мышцы костенеют под прикосновениями горячих пальцев, когда его ладонь ложится на мою шею. Пульс остервенело бьется за стенками тонкой вены.
Я могу ощутить, как его собственная сущность жаждет освободится из-под надоевшей кожи. Как напрягаются связки. Как мышцы набирают мощь, готовые разорвать получеловеческую оболочку на части.
Преступник Изнанки наслаждается моей безвольностью. И прежде, чем вернуться к истинной форме (потому что в человеческой оболочке не получить весь спектр эмоций от убийства), он собирает все что обо мне думает в маленькое, но емкое слово. Слово, что на Изнанке считается позорным приговором.
Его слово - первое слово! - падает тяжелым камнем и катится к моим ногам.
- Слабая. – Со сладостным вкусом растягивает Древний.
Он говорит и продолжает удерживать меня. Он хочет, чтобы все произошло именно так. Чтобы я все это прочувствовала. Хочет возбуждающий глоток боли и страха от своего сородича. От своего бывшего тюремщика. Он ищет его. Ищет и не находит.
Я расплываюсь в злорадной улыбке.
- Ты теперь тоже.
Дротик вонзается ему в грудь. Туда, где сердце. Синий лед впрыскивается в видоизмененные гены. Древний не понимает, что произошло. Он не воспринимает выстрел как угрозу. Не тонкую иголку длиной в пару сантиметров с ярким оперением. Не от меня.
- Игрушка. – Смахивает он иглу, еще не понимая последствий. А потом его глаза стекленеют. Мутация замедляется. Огонек янтаря тухнет и Древний отшатывается. Запинается о ступеньки. Неловко взмахивает руками. Утрата контроля хотя бы над частью тела – что-то невероятное для сознания монстра. Он дергается. Пятится назад. А мне уже не до смеха.
Все происходит слишком быстро!
Мужчина застывает у окна и одним неловким движение разбивает стекло. Осколки летят на пол. Древний летит в противоположную сторону. Точнее, падает. Крылья у кимпуруш генами не предусмотрены.
Я не успеваю подбежать к окну. Не успеваю подумать, что все пошло совсем не так. Трубы издают пронзительный вой. Комнату начинает заполнять сиреневый удушающий дым.
Сендара! Да что б в твою родню колдуны затесались! Что за фигня?
Глава 13
Глава 13
В первый раз ее забывают запереть семь месяцев спустя. Да, теперь она знает про время, цифры и даты. Люди очень любят все считать и измерять. В каморке дядюшки Эрба висит календарь, на котором он отмечает смену дня и ночи, которых даже не видно в пещере из рыжего металла.
Айла не понимает важности цифр и дат. На Изнанке нет таких мер исчисления. Голоден – охотишься. Хочешь спать – идешь спать. Забрел на твою территорию хищник – нападаешь. Все просто и не надо ждать, пока стрелочка замрет на черной каракуле.