У самой Айлы другие вкусы. От вида мертвой плоти в любом состоянии – вареном, жареном, запечённом, вяленом, - ей становится дурно. Мертвечиной питаются только падальщики!
Айле нравится вкус хрустящих хлебцев. Сухарей. Засохшего хлеба. Нравится вкус орех, смешанных с сухими ягодами, жаренным зерном и медом. От запаха молока ее подташнивает. Почему ей предлагают чье-то молоко? Она не детеныш! Ей не нужна суррогатная мать на вскармливание.
Старое свернувшееся молоко, а также прокисшее и взбитое, вызывают у нее много вопросов. В основном, зачем? Еще раз, зачем? И кому первому это пришло в голову? Впрочем, со временем, она дает этому продукту еще один шанс.
С плодами растений все сложно. Они разные. У них много вкусов. Они текут, когда их прокусываешь. Айла утирает жидкость рукавом. Утирать рукавом нельзя! Это сначала порежь. Это помой. Это свари. Это в сыром виде. Это вкуснее, когда запекаешь. Это ешь со шкуркой – так полезней. Это нет. Да, лимон тоже фрукт, но его так есть нельзя. И так нельзя. И его полностью не едят. Косточки тоже не ешь, в них синельная кислота. Айла, неужели тебе вкусно?
На Изнанке есть растения, что дают плоды. Но Айла что-то не помнит, чтобы к ним предъявлялось столько высоких требований. Поэтому она отдает предпочтение сухофруктам. С ними меньше мороки.
С морскими продуктами у нее дилемма. В основном все склизкое, странное и полуживое. И, надо же, опять что-то нужно поливать соком какого-то фрукта! Нет, такое удовольствие только совсем с голодухи.
Большой выбор предоставленный Главным вгоняет Айлу в тоску. Всего много, но все либо не съедобно, либо требует больших усилий. На Изнанке у нее не было широкого выбора в пище. Кого поймал – того и съел. Пожевал растений, что растут рядом. Отобрал у пикси что-нибудь, что мелкие пройдохи воруют из другой реальности. А если еды нет, пошел спать.
- Чай с сахаром и… без молока? – предлагает Главный.
Прежде чем притронуться к горячей жиже, вылитой в чашку, Айла подозрительно косится на мужчину. Ждет пояснений.
- Высушенные листья растений.
Айла морщится. Сначала плоды растений. Теперь их листья. Что потом, их корни? Люди слишком всеядны!
- Сахар? – уточняет она. Коричневые кусочки собраны в отдельной чашечке.
- Сладкий продукт, получаемый из вываренного сока травянистого растения, - чуть подумав, отвечает Главный.
Айла жалеет, что спросила.
***
- Это по работе!
Колдун несется к гостье с корзинкой. Запинается. Останавливается. Чертыхается. Закутывается в простыню по самое горло. На лице женской особи растекается краснота румянца.
- По работе, - тянет она, опустив взгляд в пол. Незнакомка чудным образом сочетает в своей интонации смущение, возмущение и угрозу. Ей требуется несколько секунд, чтобы справиться с собой. Когда она вскидывает голову, светлые локоны подпрыгивают будто пружинки. Приторно-сладкая улыбка расползается так широко, что я могу разглядеть дальние резцы. – Как та дама с собачкой в прошлом году? Или мисс в легком белом платьице с печальными глазками? Ты закончил ее дело? Что-то я не видела изменений на счету. О, да! Где же твои манеры? - девушка, будто фарфоровая кукла, плавно и неестественно поворачивается ко мне. Ручка в нежно-розовой перчатке взлетает в воздух, - Ты до сих пор нас не представил.
- Мариль. – Глухо говорит колдун, застывший на полпути. – Мариль. Знакомься, это…она… ее зовут…
- Ой, ты не поинтересовался ее именем? Впустил на порог, а расспросить девушку-в-своем-халате-по-работе не озаботился? – Она прикладывает ладошку к губам. В бело-розовом платье с накрахмаленной шейной косынкой Мариль кажется воздушной как зефир, но я отчетливо вижу тяжесть муслина. - Вот они манеры рабочего класса! Позволь мне. Я Мариль. Владелица адвокатской конторы в Левокрылье и невеста Вика.