- Это станет известно только после ритуала. Иногда невесты недовольны собой. Их кровь слаба. Женская особь жаждет стать парой более сильному. Она пытается обмануть собственную природу. К сожалению, «огоньки» на время повышают силу. А подобные вещи опасны как для самой невесты, так и наносят большой ущерб репутации рода жениха. Вы на себе это ощутили.
Капюшон прав, как был прав и Древний. У этой невесты слабая кровь, потому она идеально подошла для его странного эксперимента.
- Зачем позволять продолжать свой род тому, кто слаб?
Кожей чувствую его удивление.
- Люди обычно спрашивают другое.
- День сегодня такой выдался.
Он пожимает плечами.
- Нас очень мало. Кимпуруши не настолько плодовиты как люди. Никаких случайных зачатий. Каждое рождение выверено комиссией. Учтен каждый полезный ген. Возможность получить здорового потомка важнее всего остального. Те чиат’ра, что будут присутствовать на сегодняшнем ритуале, обладают чем-то важным. По крайней мере, претендентов на эту партию будет много.
Некоторое время он молчит. Ждет какой-то реакции.
Я ее даю.
- Звучит разумно.
Не та реакция.
Капюшон медленно поднимает голову. Я вновь вижу отблески янтаря. Два золотых огня светятся чем-то зловещими. Вибрации в пространстве сменяют направленность. Сразу становится тесно и неуютно. Девушка рядом пытается сжаться в комочек с такой силой, будто хочет исчезнуть. С удивлением ощущаю, как по мне пробегают мурашки. Не те приятные, а другие. Острые и холодные. И бегут они вовсе не по коже, а по хитину, спрятанному под ней.
- Подождите, это будет сегодня? – доходит до меня. – Вы не собираетесь выяснять, кто на нее напал?
Пытаюсь разглядеть что-то за горящими огнями.
Древний в номе в момент брачного ритуала у кимпуруш, которые ни о чем не подозревают. Хуже представить ситуацию просто невозможно.
Капюшон поворачивается к пленнице крови.
- Чиат’ра, повтори то, что сказала мне.
Комочек тряпья шевелится. Макушка девушки подымается, чтобы дрожащий голос дал ответ.
- Я добровольно приняла «огоньки», чтобы повысить свою значимость во время выбора кандидата. – Говорит она. В моей вычислительной технике на острове больше собственных слов, чем в ней.
- Огненные слезы, - поясняет Капюшон. – Наркотик, что временно увеличивает силу, но забирает разум.
Это неправда. Она не принимала «слез». Я помню ее слова. Помню ее эмоции. Я прочувствовала на себе то, что с ней произошло. Она была потеряна и раздавлена, она боялась. Той силы она не хотела. Ее заставили принять ту энергию.
- Она же врет. Даже я это слышу.
Капюшон вновь скрывает свой взгляд.
- Айла, так? – говорит он. Что-то есть в том, как кимпуруши произносит мое имя. Какой-то предупреждающий оскал. Будь я в иной форме, хитин бы ощетинился иглами.
Что-то меняется.
Парамобиль притормаживает. Грунтовая дорога сменяется на иной материал. Мы не в Астаре. Тут иной воздух.
По коже пробегают мурашки.
Это как волна. Мы пересекли границу, отделяющую людей от цивилизованных монстров Астары. Каждая частичка моего тела противиться нахождению на чужой территории.
- Добро пожаловать в ном.
Меня сразу же отпускает. Правил гостеприимства соблюдены. Энергия чужой территории рассеивается будто туман.
- Сейчас я провожу вас в наше отделение. Запишем показания запишут и вас отправят обратно.
Едва я ступаю на складную ступеньку, чиат’ра хватает меня за руку.
- Не ходи.
Очертание когтей плотно обвиваются вокруг моего запястья. Затравленный взгляд мечется из стороны в сторону.
Капюшон, уже ждущий меня на улице, замечает заминку.
- Чиат’ра, - тянет он.
Девушка съеживается. Пустой взгляд возвращается на ее лицо. Хватка на руке разжимается.
- Забирайте ее. До ритуала мало времени.
Двое кимпуруш тиснят меня в сторону. Невесту под руки уводят в странное место из узорчатых арок и массивных колон. Но прежде чем скрыться за резным камнем, один из сопровождающих останавливает свой взгляд на мне. Точнее на ранее, спрятанной под повязкой.