ЗНАКИ И ПРЕДЗНАМЕНОВАНИЯ
1877
Айседора Дункан, как истинная духовная дочь Эллады, разделяла убеждения древних греков, что всем значительным событиям обязательно предшествуют предзнаменования и что некоторым людям самим роком предназначены судьбы необыкновенные и ужасные.
«Существует, — писала она в черновиках своих мемуаров, — кровное наследство… которое неминуемо ведет к трагедии».
«Мое первое воспоминание, — продолжала она, — это четкое ощущение, как меня выбрасывают из окна горящего дома на руки полисмена»1.
Дом, где она жила, действительно сгорел. А незадолго до этого развеялся как дым брачный союз ее родителей и состояние семьи Дункан.
Эти воспоминания — пылающий дом2, обезумевшая мать, исчезнувший отец и заботливые руки, обнимающие ее, — все это было для маленькой Айседоры символическими предзнаменованиями.
Она так начинает свою автобиографию: «Характер ребенка определен уже в утробе матери. Перед моим рождением моя мать переживала трагедию. Она ничего не могла есть, кроме устриц, которые запивала ледяным шампанским. Если меня спрашивают, когда я начала танцевать, я отвечаю — в утробе матери. Возможно, из-за устриц и шампанского».
Что же это была за трагедия, о которой Айседора никогда не рассказывала? Как в греческих трагедиях, история начинается еще до рождения героини.
Ее мать, Мэри Айседора (Дора) Грей, была дочерью Томаса Грея, человека, занимавшего определенное положение в Сан-Франциско. Грей, уроженец Ирландии, приехал в Иллинойс, где, участвуя в военных действиях, случайно познакомился с другим добровольцем по имени Авраам Линкольн. В затишьях между боями капитан Грей ездил по стране в поисках рекрутов и в Сент-Луисе встретил Мэри Горман, хрупкую молоденькую женщину с ярко выраженным «испанским типом ирландской красоты»3, которой удалось «рекрутировать» самого капитана. Когда наступило перемирие, Грей с молодой женой в крытой повозке пересекли Великие равнины. Согласно семейному преданию, их первый сын родился во время набега индейцев. Греи обосновались в Сан-Франциско, семья разрослась и стала процветать. В 1850 году Томас Грей основал первую службу перевозки между Сан-Франциско и Оклендом. Он принял участие в Гражданской войне, получив там чин полковника и пережив гибель сына, тоже поступившего на военную службу. После войны Грей вернулся на Западное побережье и работал в таможне порта Сан-Франциско. Трижды его выбирали в законодательные органы штата Калифорния.
Католики Греи, вероятно, были весьма недовольны, когда их дочь Дора, воспитанная в строгости, внезапно объявила о своем намерении выйти замуж за Джозефа Чарльза Дункана. Не только потому, что Дункан был приверженцем епископальной церкви, но и потому, что он был на тридцать лет старше Доры, разведен и имел четырех взрослых детей. Но при этом Дункан был человеком весьма энергичным и предприимчивым, чего Греи отрицать не могли.
Он родился в 1819 году в уважаемой филадельфийской семье. Среди его предков был генерал Вильям Дункан, который во времена Американской революции служил под началом генерала Вашингтона, а впоследствии вместе с генералом Джексоном4. Внук генерала Дункана, поработав в редакции нью-орлеанской газеты и организовав быстро разорившееся предприятие в Спрингфилде, штат Иллинойс, появился в Калифорнии в 1849 году. Там, перепробовав массу неприбыльных занятий, он наконец организовал торговую фирму «Китайские аукционные залы», предлагавшую миллионерам Сан-Франциско произведения восточного искусства. Затем он продал партнеру свою долю в этой фирме и открыл на Пайн-стрит картинную галерею, где торговал полотнами, лично отобранными им в Европе. Его интерес к живописи выходил за рамки простой коммерции и привел в конечном счете к тому, что Дункан на паях с братом и еще несколькими людьми организовал Художественную ассоциацию Сан-Франциско, став позже ее президентом. Джозеф Дункан не чурался и литературы. Некоторые его произведения вошли в антологию под названием «Обнаженные», изданную Бретом Гартом.
В то время, когда Дункан еще не имел никакого опыта в финансовых делах, он стал устроителем лотереи в Сан-Франциско — акции, вполне закономерной для жителей этого города, стремившихся быстро разбогатеть. К несчастью, билеты раскупались плохо, и он понес убыток 225 тысяч долларов.
«Но, — заметил его бывший партнер Джеймс Тобин в интервью «Сан-Франциско ивнинг бюллетень»5, — Дункан был самым талантливым и работоспособным из всех, кого я знал. Он был столь же рассудительным, сколь и трудолюбивым».
После провала лотереи Дункан возобновил аукционный бизнес и наладил выпуск газет «Морнинг глоуб», «Ивнинг глоуб» и «Миррор». Он издавал эти три газеты и одновременно руководил аукционом. Наконец его усердие было вознаграждено. Он затеял спекуляцию земельными участками, на чем и сделал большие деньги. На вырученные средства Дункан организовал «Пайонир-банк».
Итак, когда пятидесятилетний Дункан попросил руки двадцатилетней мисс Грей, он был состоятельным человеком, любителем искусств и меценатом, обладающим весьма солидным положением в обществе6. Кроме того, он славился обаянием и умением убеждать людей настолько, что Томас Грей дал согласие стать президентом банка, который только еще собирался создать его зять.
«Пайонир ленд» и «Лоан-банк» были организованы соответственно в 1869 и 1870 годах с капиталом, колеблющимся по различным оценкам от одного до двух миллионов долларов. В 1874 году Дункан основал «Сейф депозит компани», для которой построил красивое здание, а тремя годами позже торжественно открыл «Фиделити сейвингз банк». Его дальнейшим планам относительно открытия «Юнион-банка» не суждено было осуществиться, поскольку 3 октября 1877 года в газетах появилось сенсационное сообщение о банкротстве «Пайонир-банка».
Это не вызвало, однако, большого удивления в финансовых кругах. «Сан-Франциско ивнинг бюллетень» писала:
«То обстоятельство, что банк Дункана выплачивал один процент ежемесячно, в то время как другие банки платили семь-восемь процентов ежегодно, всегда было подозрительным. За последние три месяца чеки «Пайонир-банка» лишились обеспечения во многих банках города…
Было официально заявлено, что значительные суммы денег вложены мистером Дунканом в земельные участки. Однако с недавнего времени банкиры рассматривают такое обеспечение как второсортное или даже третьесортное.
Джеймс де Фремери, президент «Сан-Франциско сейвингз банк», заявил, что стиль руководства «Пайонир-банка» выходит за рамки всех существующих правил легитимного банковского дела. Многие из так называемых займов на самом деле были инвестициями в недвижимость, которые делались под высокие проценты».
Несмотря на кризисную ситуацию, не все газеты были столь беспощадны к Дункану. «Ив-нинг бюллетень»7, например, называла его «человеком энергичным, темпераментным, полным идей и предложений, — качества несомненно хорошие, если они находятся под контролем холодного разума».
Но тон даже благожелательно настроенных газет резко изменился на следующий день после того, как обнаружилось, что Дункан и его зять Бенджамен Ф. Ле Уорн скрылись, оставив все банковские книги в полном беспорядке.
Имущество «Сейф депозит компани», менеджером которой был Ле Уорн, было описано, а ее финансовое положение оказалось еще печальней, чем у «Пайонир ленд» и «Лоан-банка». Осиротевшие служащие «Пайонир-банка» ничего не знали о существе сделок, происходящих в их стенах. «Вся структура, — писала «Ивнинг бюллетень», — возглавлялась, кажется, подставным президентом и таким же руководством… Томас Грей заявил, что он был лишь номинальным президентом, не имеющим права голоса и абсолютно ничего не знающим о деятельности банка, что он лишь сохранял видимость и ограничивался чисто представительскими функциями. Весьма сомнительно, что мистеру Грею принадлежало что-нибудь из имущества банка».
Банковские сейфы были найдены девственно чистыми, и кассир заявил, что он никогда не имел в своем распоряжении суммы более восьми тысяч долларов. Все четыре банковских здания, которыми владел Дункан, оказались заложенными. Были выписаны ордера на арест Дункана и Ле Уорна.