Он отвернулся и стал смотреть в отражение звездного неба в водной глади.
- … Я все понимаю, - тихо прошептала Энжили и пустила слезу.
Айзек не видел этого, только слышал то что она сказала, но не предал значения. Встал и пошел в сторону автомобиля все еще в обиде. Открыл дверцу и бросил взгляд на Энжи. И тут заметил две сверкающие дорожки по обе стороны от ее носа, которые та спешно смахнула рукавом. «Хрен поймешь ее», - шепнул себе клерк, но задержался, задумался, положил сумку в машину и тихо прикрыл дверцу. Он еще не видел Энжи такой и это слегка поразило его.
- …Блин, - он цокнул языком, вернулся обратно и снова сел на свое место.
Та шмыгнула носом и спросила:
- Чего пришел?
- Энжи, что такое? – и не дождавшись ответа продолжил: - Слушай, ну перестань уже. Порой ты говоришь обидные вещи. Даже очень. Я тебе плохого не делал, да и не заслужил этого. Конечно, я не святой, но это неправильно с твоей стороны. Ты ведь меня даже не знаешь. Зачем ты так?.. И эта девушка – Ника, если бы не она, я бы тут не сидел.
- Да я не об этом, Айз, - грустно ответила та и заплакала. – Ты меня прости, я не со зла.
Она тихо рыдала. Айзу настолько стало ее жалко, что он подвинулся и взял девушкуза руку. Та не сопротивлялась.
- Энжи, перестань. Пожалуйста. Что не так?
- Да все не так! – с досадой вскрикнула она, слегка успокоилась, вытерла слезу и взяла себя в руки.
Еще помолчала, поправив челку и загладив волосы назад.
- Я ведь не одна была в укрытии, Айз. Нас было двое…
5
Энжили рассказала, что они со своим парнем в тот вечер прогуливались по вечерним улицам. У них не очень ладилось в последнее время. Частые ссоры и упреки по большей части, исходили именно от нее. Энжили стало чего-то не хватать в отношениях, и девушка вместо попыток наладить их, больше расшатывала, находя для этого не такие уж и веские причины. Парень же, наоборот, делал многое, чтобы заполнить пустоту в душе подруги. Шел на уступки. Любил.
Так уж случилось, что им обоим повезло не превратиться в первые мгновения. В ужасе от происходящего, пара бросилась бежать по улице, не разбирая направления. Под общей суетой и в панике ее друг первым заметил приоткрытый люк, огороженный бело-красный полосатой лентой. Вскоре они оказались там, где им предстояло провести ближайшее время. Крики и стоны наверху не прекращались до глубокой ночи. Сначала крики ужаса, а потом тех тварей, которые заполонили город. Парень отключил звук мобильного телефона себе и попросил Энжи сделать тоже самое. Большинство их звонков заканчивались короткими гудками, либо на другом конце никто попросту не брал трубку. Уровень сигнала практически сходил на «нет» за бетонными перекрытиями, лишь иногда цепляясь за одну или две палочки индикатора антенны. Тогда эти двое еще не понимали, что происходило, и были напуганы. Энжили вжималась в бетонные стены убежища, особенно когда по металлу сверху раздавались чьи-либо шаги, а парень трясущимися руками держал наготове нож, который зачастую был у него всегда в кармане.
К одиннадцати вечера у нее завибрировал телефон. На экране появилась надпись «Мама». Девушка так быстро, как только смогла подняла трубку и шепотом заплакала: «Мамочка, мне страшно… Мама, где ты?».
Ее родители уехали в соседний город проведать родственников и должны были вернуться. Но, к сожалению, их планам не суждено было сбыться.
В трубке послышался плачущий голос мамы:
- Девочка моя. Я так рада что с тобой все в порядке. Ты где?
- Мамочка, я с другом. Мы прячемся. Что происходит, мама?! – Энжили разревелась. – Где папуля, с ним все хорошо?
На другом конце послышался тихий плач и некоторое молчание, а потом снова зазвучал родной голос.
- Послушай меня, доченька, - срываясь в слезах ответила мама, - ты всегда была сильной. Обещай мне, что не сделаешь глупостей…
- Мамочка, ты о чем?! – испуганно, дрожащим от плача голосом спросила Энжи. – Мама, приезжайте скорее, мне страшно.