Беглец задел труп ногами и полетел кувырком, распластался и ободрал и без того израненные руки. Приподнявшись на четвереньки, он только краем глаза заметил, что этот человек не обращен и что ружье, отскочив от асфальта, лежало в трех метрах от тела. Внимание снова переключилось на ту тварь, зависшую на стене как паук, только с четырьмя ногами.
Это была девочка лет шести в светлом спальном сарафанчике. Длинные черные волосы свисали вниз, как в японских фильмах ужасов. Тьма клубилась в ее глазах, и это существо поползло по стене, нарушая все законы физики. Она как муравей, настолько быстро перебирала ногами и руками, что в одно мгновение оказалась у другого окна метрах в четырех. Этот монстр уже был отнюдь не той малышкой, которая, возможно, еще вчера примеряла бантики и школьную форму перед своей первой линейкой. И Айзек никогда не приходилось видеть маленьких девочек, яростно разбивающих головой и руками пакеты пластиковых окон. Она была воплощением ужаса в самом мерзком его проявлении.
Девчонка впрыгнула внутрь квартиры, оставив часть своей разорванной блузки свисать на остатках стекол. Для кого-то там все закончилось...
Едва Айзек поднялся и рванул вперед к своему дому, как острая боль сковала его лодыжку. Видимо он ее повредил при падении или споткнувшись о труп мужчины, выпавшего из окна. С каждым шагом боль острым лезвием проводила по сухожилию между голенью и стопой. Просто небольшой вывих. Вывих, возможно, ценою в жизнь.
Хромая, он продолжал бежать. Оставалось около тридцати метров. Теперь клерк почувствовал, какими важными они могут быть для спортсменов, бегущих марафоны. Все решалось на финише, на этом бесконечно малом, по сравнению с дистанцией, участке. Бесконечно малом, но бесконечно важном.
"Ключи! Где ключи?" - стукнуло в голову. Он напрочь забыв, в какой карман машинально кинул связку. Как оказалось, любая мелочь может иметь огромное значение для жизни. Даже расположение кармана.
Иногда случалось так, что Айзек забывал их на работе. Такое периодически бывает у всех, и от одной этой мысли у него выступил холодный пот на спине. Ныряя руками в карманах, дрожащими пальцами нащупал связку, достал и начал искать чип от домофона. Нашел.
Он уже стоял у двери своего подъезда, когда увидел, как из окна, в которое впрыгнула малышка в пижаме, выползают трое "пауков". Та девчонка и еще двое - мальчик лет четырех и его девятилетняя сестра. Айзек бросил взгляд ей в "глаза". Туман вздрогнул. Они его заметили, и вся троица поползла к нему, перепрыгивая через разбитые окна. Они видели цель, жаждали ее. Охотники, загоняющие добычу.
Мальчик из этой троицы бросился на капот машины, припаркованной у дома. Мужчина, лежавший между рулем и передним сидением выдал себя тем, что неосторожно выглянул в окно. Любопытство сгубило его. Осколки лобового стекла брызнули дождем на переднее сидение водителя, ознаменовав его конец. Машина была застрахована, но компенсации ее владелец уже не получит. Во-первых, как сказал бы юрист страховой компании: "Это не страховой случай". Во-вторых, этот юрист, скорее всего, бродил по городу, вынюхивая очередную жертву. Все страховки перестали существовать в этот вечер. Застрахованные жизни, дома и даже задницы некоторых знаменитых людей в один миг оказались только личной подписью в бланках. И теперь эта бумага теряла юридическую силу вместе с жизнями ее владельцев.
Чип от домофона, как ни странно, сработал с первого раза, хотя Айзек не с первого раза попал им в нужное место. Содранные в кровь руки дрожали и ему пришлось сконцентрировать всю волю, чтобы унять эти хаотические вибрации пальцев. Он смог.
Дверь за ним стала закрываться. Плавно и медленно работал доводчик, сопротивляясь усилиям рук, которые пытались ускорить этот процесс. Сейчас клерк готов был отдать многое, чтобы это устройство просто сломалось. Но как на зло, его недавно поменяла управляющая компания. Ирония состояла в том, что именно он воевал с ними по этому поводу. После восьмой попытки всё-таки добился того, чтобы пришли мастера-алкоголики и заменили испорченный механизм на новый. Ирония иногда принимает самые причудливые формы, возвращается бумерангом, зацепившем на лету множество несвязных обстоятельств. И эти обстоятельства, переплетаясь, превращаются в событие, предугадать которое невозможно.
Осталось сантиметров пять темной полосы между створками металлических дверей, как в щель протиснулась чья-то рука. Беглец отскочил от неожиданности и уперся спиной в стену. Дверь приоткрылась и человеческий голос прокричал:
- Стой! Подожди!
В тамбур начал пролазить мужчина - сосед со второго этажа. У Айзека отлегло от сердца. Он схватил его за руку и втащил в подъезд. У того была сломана нога в районе голени, Она неестественно сгибалась, когда, задев порожек из кафеля, заскользила по полу. Где сломал ее было непонятно, да и думать сейчас об этом не приходилось.
Доводчик снова заработал исправно. Складывалось такое ощущение, что он специально ждал, когда мелкие твари подберутся на расстояние вытянутой руки и остановят ход двери, а вместе с ней и ход человеческой жизни. Они не успели. Совсем чуть-чуть, отчего по ту сторону раздались вопли досады и злости. Затем крики сменились ударами рук и голов в эту самую дверь. Айзек помог соседу устоять на здоровой ноге, придерживая его и подставив плечо.
- Мне нужно домой! Помоги, жена не берет теле... - резким ударом в грудь оборвался его голос.
Удар был такой силы, что клерка откинуло в сторону двери, разделявшей тамбур его квартиры от общего подъезда, а соседа впечатало в стену. Звук удара затылком о бетонную плиту разнесся по всем этажам. Как раз жена. Пришла неожиданно, прыжком с лестницы. Она оседлала лежавшего без сознания супруга, усевшись ему на грудь. Последний раз в их супружеской жизни она оказалась сверху. Только теперь его тело нужно не для исполнения сексуальных желаний, а для других, более диких и мерзких.
По ночам Айзек часто слышал любовные стоны сверху. Слышал, как громыхала кровать, ритмично отбивая чечетку. Эти двое любили друг друга часто и страстно, исполняя бурные серенады скрипом расшатавшихся болтов. Сегодня она всё-таки выжала из него "все соки". Так и остались вместе в последний час. Муж и жена - одна Сатана, теперь в прямом смысле этого выражения.
Пока эти двое "наслаждались" моментом, клерк на четвереньках дополз до двери квартиры и вставил ключ в замочную скважину. Быстро, придерживая головку в конце каждого оборота, чтобы щелчок звучал как можно тише, он открыл дверь и вполз внутрь. Также быстро и тихо закрылся на все замки, какие только были в двери.
В квартире было темно. Лишь индикаторы выключателей и луна в окне выдавали свое положение. Свет он включать не стал, а быстрым шагом зашел на кухню и схватил нож, подаренный на какой-то праздник. На какой именно уже бы и не вспомнил. Скорее всего на свадьбу. Это был один из подарков, которые обычно дарят вместе с несколькими комплектами постельного белья, наборами посуды и прочей чепухи. Айзек забился в угол под окном, рядом с батареей. Там, с ножом в руках, разбитый и подавленный, испачканный кровью людей и грязью городских улиц, он проведет свою первую ночь в новом мире.
Глава 4 . Четыре ночи и три дня.
1
Прошло около четырех часов. Айзек точно не знал, а посмотреть на телефон не решался. Даже спрятав его куда-нибудь поглубже, он не был уверен в том, что малейшая вспышка света не привлечет к себе внимания. Единственное, что сделал - нажатием пальца отключил звук. Так и сидел в ожидании свое участи. От смерти его отделяла стена с окном, и малейшая неосторожность могла разрушить этот хрупкий барьер. "Возможно, - думал он, - день расставит все на свои места". Возможно, так и будет, а может и нет. Теперь нельзя быть уверенным ни в чем. Все изменилось в одночасье.