Она невольно подалась вперед - а Тристан слегка отступил, выставив вперед руку, будто заслоняясь от нее.
Амелия прикусила губу, чтобы не заплакать. Неизлитая нежность до боли распирала грудь.
- Как дела? - пискнула вдруг, неожиданно для самой себя - самое глупое, что могла произнести.
Тристан, похоже, тоже не ожидал такого вопроса. Помолчал, собираясь с мыслями, потом ответил:
- Примерно так, как и следовало ожидать. Надеюсь, у вас все обстоит благополучно.
У вас...
- Примерно так, как и следовало ожидать.
- Вы не согласитесь прогуляться со мной? Есть вопрос, который нам надо решить.
Разве могла она отказаться? Амелия слетала наверх, пробормотала тете какой-то совершенно неубедительный предлог, и, не дожидаясь ответа, убежала, прихватив меховую накидку. Надежда разливалась по жилам, как сладкий яд.
Тристан придержал для Амелии дверь, а потом пошел вперед, не оглядываясь, спрятав руки в карманы своего черного пальто.
Амелия плелась следом, глядя ему в спину, как в первые дни их занятий. Недоумевая, почему чувствует себя виноватой, хотя обидели именно ее. Она даже спросила Аду на днях, не винит ли ее Тристан в смерти брата, на что та ответила, удивленно нахмурившись: "С чего бы? Сомневаюсь, что он сейчас вообще о тебе думает".
Они уходили все дальше от центра, к северной окраине города, где стояли небольшие домики в окружении садов. Ограды и ребра крыш обросли после снегопада нежной белой опушкой.
В конце улицы, на которой они оказались, был раньше пустырь. Последние месяцы на нем велось строительство. Амелия иногда пробегала здесь, замечая каждый раз мимоходом, как растет из земли новый дом.
Тристан остановился у его забора, толкнул калитку, пропуская Амелию вперед. Ступив на выложенную камнем дорожку, она убедилась, что дом достроили. Он нависал над нею: небольшой, но уютный на вид, на каменном основании, два этажа под островерхой кирпичной крышей.
Зачем Тристан позвал ее сюда?..
- Строители уложились в кратчайшие сроки, - заметил он. - Пришлось доплатить соседям, чтобы не жаловались на работы за полночь.
Проведя ее внутрь, Тристан устроил Амелии экскурсию. На втором этаже - спальни, внизу - гостиная и кабинет, кухня... Амелия то и дело порывалась что-то сказать, но натыкалась на безразличный взгляд, и слова костью вставали поперек горла.
Мебель блестела свежим лаком. На окнах белели занавески, полки шкафов ломились от книг. Посуда, кружевные салфетки, - здесь имелось все, что нужно для жизни, вплоть до мелочей, не было только самой жизни. Дом с иголочки, не хватает лишь хозяев.
Они вернулись на кухню. В полуоткрытую дверь виднелась прихожая, лестница, под которой пряталась дверца в погреб. За окнами лениво кружил снегопад, процеживая свет, как марля молоко.
- Вам нравится? - спросил Тристан.
Она кивнула, не рискуя поверить.
- Я не смог найти дом на продажу, все снято на сезон, поэтому пришлось купить землю и построить его.
Он построил дом, для нее! Вернее, заплатил, чтобы его построили. А это значит...
Сердце снова трепыхало, как мышка в мышеловке. Она вглядывалась в его лицо, пытаясь уловить призрак улыбки, отсвет нежности. Таких подарков не делают людям, к которым равнодушны!
- Этот дом... для меня? - Как же тяжело стоять, протягивая сердце на ладони, - попрошайка наоборот.
Тристан кивнул.
- Он... может стать вашим. И не только дом.
Она не понимала, почему он говорит с ней так сухо, по-деловому, будто они едва знакомы.
Тристан вынул из сумки какие-то бумаги. Положил на стол, разделив на две стопки, большую и поменьше.
- Здесь документы на дом, - Длинные пальцы, которые она так любила, легли на одну из стопок. - И счет на ваше имя, в одном из старейших банков страны.
Амелия замотала головой. Все не то, не о том. И опять подарки? Ее уже подгребли под ними, без всяких заслуг с ее стороны.
- Не надо мне денег... Ты и так уже...
- Это не благотворительность, - оборвал он резко. - А компенсация за неудобства, что вам причинили члены нашей семьи. И плата за молчание.
Она моргала, пытаясь вновь обрести голос. Проглотить обиду оказалось не легче, чем огромный ком склизкой, холодной каши.