Одно утешение у него было. Комбинация удалась, Амелия теперь обеспечена до конца жизни. Отец, несомненно, видел его и его план насквозь, но без возражений согласился оплатить ее молчание, щедрость, за которую Тристан был признателен.
Амелия оправится и будет счастлива. Он должен в это верить. Без него у нее на это будет больше шансов.
Тристан вспомнил момент, когда впервые увидел ее - по-настоящему, а не как невзрачное, раздражающее приложение к Аде. Тогда, на Сауине, Амелия толкнула его - наглость, какую не позволял себе никто в Академии. Ее глаза, большие и темные, искрились гневом, осветившим изнутри круглощекое лицо.
Он напустил на себя важность, как делал обычно, когда не знал толком, что сказать. А в результате оказался на земле на заднице, заляпанный вином, у ног девчонки, которую никто не принимал всерьез. Как же ему хотелось ее придушить! Хотя болезненнее всего был веселый смех Ады. Она не могла яснее показать, как мало для нее значит Тристан, даже когда целовалась у него на виду с магистром Рендоном.
Тристан был унижен, оскорблен на виду у всех - тогда казалось, что это один из худших моментов его жизни. С тех пор прошла как будто тысяча лет, и память о том далеком Сауине вызывала улыбку.
Потом - столкновение в пещере посреди пустоши, в укромном уголке, куда Амелию заманил Марк. Еще пара минут, и его брат снова убил бы кого-то, причем впустую, зря. В этом была бы вина Тристана, ведь он начал подозревать Марка с тех пор, как нашли тело Райана. И еще раньше, когда тот поставил Райану магическую подножку в столовой, чтобы тут же броситься ему помогать...
Той ночью Тристана больше заботило, что могут сделать с Марком, если все выйдет наружу, и как расстроится Ада, если ее лишат любимой подружки. Когда подтвердились худшие подозрения, он запаниковал, испугавшись не меньше, чем Марк и Амелия, - пожалуй, больше нее. Единственное, что пришло в голову, это стереть Амелии память. Он был уверен в своих силах, самовлюбленный болван, хотя сейчас при мысли о риске, которому ее подверг, покрывался холодным потом. Вот только если сделать это насильно, Амелия могла превратиться в овощ, участь не многим лучше смерти.
У нее были все основания не верить ему и бояться. Но она вошла в его положение, поняла, что он пытается защитить младшего брата. Пожалела, можно сказать, каким бы унизительным это ни казалось тому, прежнему, Тристану. Такое великодушие - последнее, к чему его подготовила жизнь - ошеломило, выбило из колеи.
Эта жуткая ночь оставила его с благодарностью, которую он не знал, как выразить. С клятвой, которую едва не нарушил. И с ложью, что росла и росла, пока не дотянулась до небес. Зашедшей слишком далеко для прощения, о котором не имел права просить.
Он не заслужил доброты, но Амелия одарила его ею, просто потому, что обладала таким большим запасом. Эта девочка с горящими глазами не пропадет без него. Она была ему куда нужнее, чем он ей, человек, никому не приносивший добра.
Амелия стала костром, у которого он ненадолго согрелся. А теперь пришло время возвращаться в стужу. Мороз всегда побеждал, в конце концов.
Из-за снежной завесы проступили очертания экипажа. Лакей откинул перед Тристаном дверцу, и он запрыгнул внутрь, готовясь ехать домой, в самое холодное место на свете.
Урок 43. Bonjour Tristesse - 2
II.
Особняк встретил его тишиной, в которой слышен каждый скрип, каждый шаг секундной стрелки, каждый вздох старого дома.
Тишина - лишь отсутствие звука. Удивительно, что она может гнать человека из собственного жилища. Желание развернуться и уехать, сбежать, как последний трус, накатило с почти неодолимой силой.
Тристан не сразу понял, что изменилось. Потом дошло - он оставил Сесила в Академии. Стихла болтовня обо всем и ни о чем, которую слушал вполуха.
Последние дни разговоры друга действовали на нервы. Черная неблагодарность, ведь Сесил переехал сюда, чтобы поддержать его, когда мог найти более веселую компанию в Академии. Да что там, по сравнению с Тристаном и его семьей (тем, что от нее осталось...) более веселую компанию он мог найти на кладбище.