Тристан едва сдерживал злость, и это настроило Аду на боевой лад.
- Пришлось выполнять условия пари, - обронила она с напускным равнодушием. - Того самого, от которого вы с Амелией старались меня спасти. Уж так старались, так старались…
Так старались, что от изнеможения свалились в постель.
- С каких пор ты делаешь то, что тебе велят?.. Ты унизила ее перед всеми!
- Что же, ей не привыкать-стать. Жалеешь бедняжку? Так беги, обними ее и утешь. Уверяю, тебе это будет очень легко. Любовь творит чудеса.
Он скрипнул зубами.
- Ты же знаешь, что не могу.
- Тогда чего ты хочешь от меня?
На лице Тристана отражались бессильный гнев, фрустрация, стыд, - целая симфония эмоций, которой Ада наслаждалась, как страстный меломан. Ответа не последовало: он развернулся и ушел, стукнув дверью - небольшая горькая победа.
Теперь он, должно быть, ненавидит Аду. Тем лучше - ненависть куда веселей безразличия.
И уж наверняка, себя самого Тристан ненавидит не меньше, ведь он тоже предал свою драгоценную Амелию. В загробное воздаяние никто из них не верил - а в мире сем им обоим место в одном кругу земного адочка...
Урок 47. De Profundis - 1
Гай был прав: с каждым разом подъем в Академию становился всё легче и легче. И всё раньше светлело - скоро не придется брести в полумраке. Конечно, Амелия могла бы разделить экипаж с другими стипендиатами, средств на это теперь хватало. Но тогда пришлось бы отвечать на вопросы, объяснять, почему больше не ездит с Адой, а этого не хотелось совсем.
К тому же, зарядка ей не помешает. И монстры!.. В эти ранние часы они были куда активнее, чем днем. Каждый шорох сулил волнующую кровь встречу. Что до опасности, то рядом с Гаем набралось бы храбрости даже робкое канторвильское привидение.
Они столкнулись на холме в первый день после ее размолвки с Адой. С тех пор так и ходили вдвоем - в компании веселее. Гай подбадривал ее, когда Амелия начинала пыхтеть и задыхаться.
- Я могу донести тебя на руках, или магией, без проблем. Но будет лучше, если ты сделаешь усилие. Сперва даже я не без труда одолевал последний участок - в нашем городе земля была плоской, как блин. Зато, стоя потом на вершине и глядя вниз, понимаешь: ууууу! Оно того стоило.
Здесь он тоже оказался прав - паршиво, когда сердце стучит в ушах, паршиво, когда дышишь с трудом. Она думала, что не справится. Но "еще только пару шагов", и "еще только пару шагов", и еще - с остановками, пока Гай терпеливо ждал рядом, - и вот она, сама тому не веря, смотрит со скалистого края на пустошь, бескрайнее море тумана, клубящееся под ногами. Во рту - железистый привкус, в груди - приятное ощущение свершения. Она сделала это! Удивительно, как далеко можно дойти, если у тебя нет выбора.
Ее немного смущало, что задерживает Гая, но тот и слушать об этом не хотел.
- Я тебе не дам тут одной ходить. Да и мне с тобой веселей, так что не парься. Раньше я ходил с моим приятелем, бросал ему палку, а он бегал за ней.
- Скучаешь по нему? - Амелия скучала по мандрилу Гая, по Бруни. И по своей жабе, она скучала по ней каждый день. Профессор Гамма обещал, что постарается их вернуть, однако ожидание затягивалось.
Гай пожал плечами.
- С ним было удобно. Спокойнее спать, плюс тепло, как живая грелка. Ни к кому не стоит привязываться - вот мое правило.
Сегодня Гай был молчалив и задумчив, - не слишком похоже на него. Они поднимались наверх в тишине, нарушаемой только звуками природы, естественной и сверхъестественной.
Амелия не возражала: ей было о чем подумать. Недавно у них в зверинце появился очень редкий монстр, пятнистая хризолавра. Амелия с профессором глаз с нее не спускали, обильно поили кровью, ее любимым блюдом, и все же красивые изогнутые чешуйки, похожие на лепестки хризантемы, бледнели и трескались. Хризолавры не жили в равнинах, но в Академии, на высоте, ей должно быть комфортно, - в отличие от Амелии и Гая, задыхавшихся на подъеме еще и потому, что, как жители равнины, не приспособлены дышать разреженным воздухом... А если...