— Что просят? Кто? А главное как?
Непонимающе захлопала глазами. Кажется, он грибов наелся. Тех, что растут на болотах на окраине Транливии. За меня же никто не будет вступаться…
Ректор взял со стола письмо и сунул мне в руки.
— Читайте, вслух!
Сглотнула, увидев знакомую печать. Неужели папа пошёл против принципов? Быть того не может… Развернула лист и, прочистив кашлем горло, начала читать:
«Дарр Соул
Вчера, к Вам поступила, в качестве работающего персонала, миловидная девушка, с длинными тёмными волосами, зелёными глазами. Невысокого роста, стройная, артистичная.
При ней был конь масти «Цербер».
Настоятельно рекомендую, перевести её на первый курс любого из факультетов и следить за её безопасностью. Эта девушка крайне важна для нашей Империи.
После того, как дадите девушке прочитать письмо, сожгите.
С уважением, Император Транливии, Альберт Победоносный»
Я подняла глаза, опасаясь ректора. Почерк я знала. Дядин секретарь, Роман.
Но кто отдал распоряжение написать письмо? Папа или Император? Хотя какая разница. Оба заодно.
Тряхнула головой. Протянула лист обратно ректору. Тот взял его и сжёг прямо в руке.
— Печать императорская, и кто бы, не изъявил желание вступиться за Вас, Веля, явно из знати. Причём, высокородной.
Конечно, из знати. Вот только бы понять для чего? Мне кто-то угрожает? Или в стране пошли разлады? За один день? Да не может такого быть!
Фыркнула. Просто родители беспокоятся. А их возможный осведомитель выложил правду-матку. Что я и полы намываю, и на кухне впрягаюсь… Интересно, кто наябедничал. Я в коей-то веке захотела добиться всего сама, настроилась работать, доказать, что могу…
— И что теперь делать?
Ректор сел за стол и посмотрел на меня исподлобья. На лбу появилась морщинка. Думал. Тщательно так…
— Подделать печать невозможно. А это значит, что мне придётся, во избежание конфликта, зачислить Вас на курс. Какой? Экзамен выявит. Но не радуйтесь, почти адептка…
— Раймос, — наспех придумала я фамилию.
— Раймос, — задумчиво потянул ректор, — Вам предстоит очень сложный год. Закусила губу и выпалила:
— А можно я останусь работать на кухне? Несмотря на то, что кто-то захотел за меня якобы вступиться, мне нужны деньги…
Глава академии выдохнул паром.
— Адептам запрещено работать. Категорически. Есть стипендия, учебники, а мантия факультета выделяется бесплатно.
Я поникла. Только наладила контакт с Даной… А где жить? В общежитии, наверное, не в том же хламовнике. Знала бы, что так случится, не убиралась бы там полночи.
Ректор сверлил меня взглядом.
— Интересная Вы личность, дарра Раймос. То в ноги кланяетесь, умоляете принять. То за Вас кто-то вступился из императорского дворца. А то и сам правитель Транливии. Кто же вы?
Сглотнула. Ладошки вспотели. Хотелось вскочить с места и убежать.
— Веля, — выдавила я, — Раймос.
Ректор вздёрнул бровь.
— Как ни странно, но я это и сам уже понял. Откуда, кто родственники…
Врать, мне не хотелось. Но если папа или дядя не сообщили о том, кем я являюсь, то следует и мне держать язык за зубами.
— Я из Ревана. Семьи нет.
— Врёшь, — утвердительно сказал мужчина и полюбопытствовал, — Цербер — дорогая масть лошади.
— Коня, — одёрнула его, — Мужской пол всегда и при любом раскладе. Да, дорогая. Брат выиграл в карты. До того…
Всё, моя фантазия иссякла. Вру, я конечно, виртуозно. Но не «Высшим», ни ректору, ни мужчине, который смотрит на меня таким взглядом. Будто бы насквозь меня видит.
Рыжие волосы, огненный… И эта коса. Вот бы мне ножнички в руки и чик-чик. Вот папе идут длинные волосы, дяде, а этому… Ректор, похож на крашенного козла, особенно с такой противной бородкой. Я слышала, что у архимагов есть пунктик, и они магию во что-то вплетают. В волосы, в ногти, в слёзы… Может, лорд-ректор в бороду заколдовал и когда нужно, выдёргивает по волосинке.
Я представила сие действо и хихикнула, чем заработала недовольный взгляд.
Дверь в кабинет, моего палача, отворилась, и через порог святыни перешагнули пять людей в мантиях. Они встали рядом с начальством и громко одновременно вздохнули.
Не стесняясь, стала их рассматривать. По разномастным мантиям, сделала вывод, что пришли деканы факультетов академии. Четыре сыночка и лапочка…
Хм, наверное, тяжело быть единственной женщиной среди мужской крапивницы. А что? Звучит! Если женщины — цветы, то мужчина — крапива. Жалят, ранят, за нос водят и вообще нервы мотают. По себе знаю. Вот рыжий стоит, и прищуривается, а нервы мои в пляс пошли. Того и глади до слёз добегут.