Что они такие безэмоциональные, словно их лишили души. Холодные, бездушные, словно и не чувствуют ничего вовсе. Вот как характеризовали их те, кто видел.
Я всегда скептически относилась к словам деревенских. На то были причины. У страха глаза велики, есть такая пословица. Любит наш народ приукрашивать. А уж если охотников взять… Любой их рассказ нужно делить на три.
Но сейчас я смотрела на прибывших в нашу слободу магов и уверялась в рассказах очевидцев.
Два мага лет тридцати, в темных практичных одеждах, правда из дорогой ткани, в плащах с пурпурным подбоем, озирали толпу равнодушным взглядом. Таким холодным, словно неживым.
Если посмотреть на толпу, у каждого - у каждого жителя! – на лице была буря эмоций. И только у двоих пришлых на лице читалась скука. Словно единственная их эмоция – это чтобы все поскорее закончилось.
- Все собрались? – ровным голосом спросил один у старосты.
Староста метнул в нас с Иво выразительный взгляд и ответил подобострастно:
- Кажется все, Ваши Превосходительства.
Я никогда не видела, чтобы он так перед кем-нибудь лебезил. Даже перед наместником всей нашей земли, вельможей Новоземецким, так не преклонялся.
- Хорошо, тогда начнем. А ты подгони остальных, если такие остались, - приказным тоном сказал маг.
- Слушаюсь и повинуюсь, Ваши Превосходительства.
Перед магами выставили складной деревянный стол, на котором они поставили какой-то артефакт. По всей видимости, тот должен был по каким-то параметрам отбирать подходящих кандидатур.
Я взволнованно сжала ладонь Иво.
Он обернулся ко мне и ободряюще улыбнулся. Но закушенная губа говорила о том, что он переживает. Я слишком хорошо знала своего жениха, чтобы не заметить его состояние.
Волнение стало передаваться и мне. А тут еще и Милана с Томми толкались рядом и шептали:
- У них что, свои маги закончились? Зачем они к нам приехали?
- Ой, увезут они от нас Стефу с Иво, что мы будем делать? Ой, беда бедовая!
- Да замолчи ты, язву тебе на язык. Осени себя божьим знаком. Чтобы не сбылось.
- Да я что? Я что, за что ли? Но зачем-то они тут? За тобой что ли?
- Да я тебе сейчас!.. Язык отрежу!.. – возмутилась сестренка и стукнула братишку.
- Ай! Ой! Да я тебе сейчас!..
- Успокоились! – прикрикнул на них Иво.
И те сразу присмирели. Ну потому что Иво повышал голос только в редких случаях. Настолько редких, что на моей памяти такое было пару раз при пациентах, которые ударялись в истерику. И никаким другим средством в себя их было не привести.
Ну а если всегда спокойный и дружелюбный Иво повышает голос, то это сразу действует как ушат холодной воды за шиворот.
Не знаю, что должен был показать артефакт и как проявить себя, но люди подходили, клали руку на артефакт, который был сделан в виде простого шара, и ничего не происходило.
Маги со скучающим видом, глядя поверх человека, говорили монотонным голосом:
- Следующий. Следующий…
- Пойдем! Чему быть, того не миновать, - потянул меня к столу Иво.
Я сначала было дернулась. Отчего-то захотелось убежать, спрятаться. От всего этого: от отбора, от артефакта, который время от времени пульсировал неярким молочным светом, то ярче, то глуше, от равнодушных, словно обездушенных магов, от всего этого чуждого и пугающего.
Но доверилась Иво, как всегда доверяла. Да и чего ждать? Убежать уже нельзя, да и смысла нет. Нас с Иво все знают, мы, два одаренных, у всех на виду.
Но у нас дар слабый, а потому, чем стоять трястись, лучше скорее пройти испытание и вернуться к своим делам.
Когда мы подошли, маги скользнули по нам равнодушным взглядом, ничем не выделив. И я даже на миг успокоилась. Мы, одаренные, даже не вызвали интерес магов.
Но когда надо было протянуть руку к мерцающему белым цветом шару, я вся покрылась холодным потом, в горле пересохло, а сердце, казалось, выпрыгнет из груди.
Оно молотило по ребрам, заглушая все звуки со стороны. Исчезли голоса людей, щебет птиц, лай собак и другие звуки деревни. Только стук сердца звучал набатом: тук-тук, тук-тук, тук-тук…
Чего я боюсь?! Потрясла головой и решительно протянула руку. Твердо положила ее на шар. И он заклубился фиолетовым туманом. В такт сердца сиял фиалковым, сменяя молочный белый.