Маги встрепенулись. Теперь на их лицах ожило хищное любопытство.
- Как зовут? Имя? – спросили они в один голос.
- Стефания Кваснецкая, - дрогнувшим голосом ответила я.
- Встань сюда, Стефания. И не двигайся с места до конца отбора, - властно велели мне, указав на место рядом со столом, позади магов.
Не негнущихся ногах я послушно встала за магами. И пыталась прийти в себя и осознать то, что произошло. Почему на меня отреагировал артефакт? Чем мне это грозит? И как все это исправить?
***
Добро пожаловать в историю про бессердечных. История будет морально непростой, поэтому взвесьте свои силы, прежде чем втянуться. Ну а тем, кто не боится и любит такие истории, велкам. Я прошу поддержать нас с героями на старте истории. Потому что она будет писаться в процессе выкладки, и настроение муза будет зависеть от читательского интереса.) Он у меня не капризный, но очень тщеславный.)) Приятные слова и лайки - самые для него вкусняшки.
Глава 2
Между тем, следом за мной к артефакту шагнул Иво. Он со страхом смотрел на меня, поджав губы. Это был страх не за себя. Это был страх за меня. Он словно решал для себя сейчас, что ему делать, чтобы спасти меня.
Он протянул руку и положил на ставший снова белым шар. И все это не сводя с меня взгляда. И я не могла под его взглядом раскиснуть и поддаться панике. Все в порядке, Иво. Выпрямив спину и глядя ему в лицо, показывала я своим видом.
Что, конечно же, было совсем не так. Внутри меня сейчас хаотично менялись эмоции, вплоть до апатии: да что такого случилось, ну выбрал меня артефакт, так это еще ничего не значит. Может, он всех с дарами выбирает. Может, это только первая ступень отбора, дальше которой я не пройду…
Эх, если бы я знала, насколько мои думы в этот момент были пророческими, я бы ни за что не осталась стоять на месте. А убежала бы, скрылась, скиталась бы по миру, но никогда бы не пересеклась и не попала бы на глаза магам Орвина.
Но даром прорицания я не обладала, а потому расширенными от страха глазами смотрела, как заклубился фиолетовым туманом шар под рукой Иво.
- Ваше имя? – резко, уже совсем не равнодушно, спросил один маг, пока второй сверлил взглядом Иво и толпу за ним.
Которая испуганно отшатнулась и потихоньку, чтобы маги не видели, осенила себя знаком божьей защиты.
- Иво Кулеша, - четко ответил он.
По его лицу было непонятно, какие эмоции он испытывает. А я снова покрылась липким потом страха. Теперь уже за Иво.
Странно, еще минуту назад я переживала о своей судьбе. Но сейчас это все померкло перед страхом за любимого. Я бы все отдала, добровольно согласилась бы пойти с магами, только бы спасти Иво.
О том же самом думал он. Забегая вперед, когда закончился отбор, первыми словами его был вопрос, не достаточно ли его одного, чтобы отпустить меня с богом на свободу? На что получил ответ, лишавший надежды:
- Нет, вас обоих отобрало око Орвина. Вы едете оба.
Кроме нас артефакт никого не выбрал.
Лишь маг, наученный по всей видимости опытом, строго спросил старосту:
- Здесь все жители? Точно? Это последний твой добровольный ответ. Дальше я спрошу с применением магии, и если ты соврал, то смерть тебе и тому, кого ты покрываешь, - холодно и на одном дыхании сказал он.
Староста затрясся. Его борода дрожала мелко-мелко в такт губам и паническому страху, сковавшему его целиком.
- Так что? У тебя есть три удара сердца, чтобы сознаться, - сказал маг, и на его лице я прочитала первую человеческую эмоцию – брезгливость.
- Моя внучка… - сглотнул староста и обвел распухшим языком сухие, обветренные губы. – Она нездорова… Даже стоять не может…
- И, конечно же, у нее есть дар, - насмешливо влез второй маг. – Поэтому ее внезапно атаковала болезнь. Редкое совпадение с нашим приездом.
А первый хмуро и властно приказал:
- Веди ее сюда. И да простит тебя Орвин за обман, если она принадлежит Орвину.
Староста затрясся как осенний лист на ветру и посеменил к дому.
К счастью, мы как раз расположились почти перед его домом, а потому вернулся он быстро, поддерживая под локоток худую, маленькую и бледную девицу того возраста, когда уже не девочка, но и до взрослой не доросла. Подросток, по волею судьбы, рассматриваемый сейчас как взрослый.