– Нет необходимости, – отмахнулся Монро. – Я знаю дорогу.
– Как пожелаете, – Элеонора слегка склонила голову. – До следующего отчета.
Монро кивнул и направился к выходу в сопровождении молчаливого Мартина. Элеонора осталась стоять в коридоре, глядя им вслед. Затем, к ужасу Дэниела, она повернулась в его сторону.
– Вы можете выйти, профессор Фрост, – сказала она спокойно. – Я знаю, что вы здесь.
Дэниел замер, не зная, что делать. Как она узнала о его присутствии? Была ли здесь еще одна камера, которую он не заметил?
– Не заставляйте меня повторять, – голос Элеоноры стал жестче. – Это только усложнит ситуацию. Для вас и для вашего сына.
Упоминание Итана заставило Дэниела выйти из своего укрытия. Он медленно шагнул в тусклый свет коридора, лихорадочно соображая, как объяснить свое присутствие здесь в столь поздний час.
– Доктор Витт, – начал он. – Я просто…
– Подслушивали частный разговор? – закончила она за него, ее голубые глаза холодно сверкнули. – Это не самое мудрое решение, профессор.
– Я не мог заснуть и решил прогуляться, – солгал Дэниел. – Увидел свет в ваших окнах и подумал, что могу задать вам несколько вопросов о курсе…
– В два часа ночи? – Элеонора приподняла бровь. – Я ценю ваш энтузиазм, но не думаю, что это правдоподобное объяснение.
Она сделала шаг к нему, и Дэниел почувствовал странный импульс отступить, хотя она была ниже его почти на голову.
– Сколько вы услышали? – спросила она прямо.
Дэниел решил, что отрицание будет бессмысленным.
– Достаточно, – ответил он. – Достаточно, чтобы понять, что вы планируете что-то для моего сына. Что-то, что вы называете "Протоколом Лазаря". Что-то, для чего вы используете его травму, потерю матери.
Элеонора долго смотрела на него, ее лицо было непроницаемым.
– Присядьте, профессор, – она указала на скамью у стены. – Нам нужно поговорить.
Дэниел медленно опустился на скамью, Элеонора села рядом, сохраняя дистанцию.
– Вы не понимаете, во что ввязались, придя в Академию Блэквуд, – начала она. – Это не просто школа. Это… назовем это инкубатором. Мы выявляем особенных людей – тех, кто обладает способностями влиять на других, формировать их восприятие, направлять их действия. И мы развиваем эти способности.
– Для чего? – спросил Дэниел, хотя уже догадывался об ответе.
– Для того, чтобы создать новую элиту, – ответила Элеонора просто. – Людей, которые будут формировать будущее мира не с помощью грубой силы или денег, а через понимание человеческой психологии. Через способность видеть рычаги влияния и использовать их.
– Вы говорите о манипуляции сознанием.
– Я говорю о более эффективной форме лидерства, – поправила его Элеонора. – Мир всегда управлялся теми, кто умел влиять на других. Мы просто делаем этот процесс более… научным.
– И мой сын…
– Ваш сын обладает исключительным потенциалом, – глаза Элеоноры оживились. – Его способность к эмпатии, к распознаванию и адаптации к эмоциональным состояниям других людей превосходит большинство студентов, которых мы когда-либо тестировали. С правильным обучением он может стать одним из самых влиятельных людей своего поколения.
– Или одним из самых опасных, – заметил Дэниел.
Элеонора слегка улыбнулась.
– Сила и опасность часто идут рука об руку, профессор. Вопрос в том, как эта сила направляется.
– И кто ее направляет, – добавил Дэниел. – Люди вроде Монро?
Улыбка Элеоноры погасла.
– Мистер Монро – влиятельный член нашего Совета. И один из наших самых успешных выпускников. Его достижения в бизнесе и политике говорят сами за себя.
– И что такое "Протокол Лазаря"? – Дэниел решил перейти к самому важному.
Элеонора долго молчала, изучая его лицо.
– Это наша самая продвинутая методика, – сказала она наконец. – Техника глубокой трансформации личности. Мы называем ее так, потому что, в некотором смысле, человек, прошедший через нее, перерождается. Старая личность "умирает", и рождается новая – более сильная, более целеустремленная, более способная к влиянию.
– Звучит как промывание мозгов, – заметил Дэниел.
– Это трансформация, – возразила Элеонора. – Все великие лидеры в истории проходили через подобную трансформацию – через кризис, через испытание, которое меняло их фундаментально. Мы просто сделали этот процесс более… контролируемым.
Дэниел почувствовал растущий ужас.
– И вы хотите применить это к моему сыну? Изменить его личность?
– Мы хотим раскрыть его истинный потенциал, – ответила Элеонора. – Помочь ему стать тем, кем он может быть. Тем, кем он должен быть.