Выбрать главу

— Нет, конечно, — возмущенно трясет головой. — Как ты такое обо мне могла подумать?

— А кто тогда? — пытаюсь докопаться до истины.

— Может, ты сама?

Не хотелось бы верить, что я способна кому-нибудь случайно навредить. Пусть магия, по мнению обывателей, нечто непредсказуемое и своенравное, но я-то зла никому никогда не желала. Так неужели магия так сильно меняет человека?

Не хочу я тогда никакой магии. Без нее столько жила и дальше проживу. Зато переживать не буду, что случайно кому-нибудь навредить могу.

От дальнейших размышлений меня отвлек кучер, заглянувший в харчевню и громко крикнувшей, что и лошади, и карета готовы. И господа могут отправляться в дорогу. Маменька сейчас же подскочила с места и начала нас с папенькой торопить, поскольку времени до бала оставалось совсем мало.

Дорогие читатели!

Буду благодарна, если вы поддержите книгу, добавив ее в библиотеку и поставив ей звездочку.

Жду так же ваши комментарии, на которые с удовольствием отвечу.

Приятного прочтения!

3

Княжеский дворец встречает нас громкой бравурной музыкой и сияющими огнями. Красиво звучит? И не поспоришь. А на самом деле, на высоком крыльце нетерпеливо переминается толстенький мажордом в парчовом кафтане и белом парике, позади которого в линию выстроились не менее нарядные слуги.

Толстячок низко кланяется, но мелькнувшая на его холеной физиономии гримаса далека от почтения. Она словно кричит: «Понаехали тут всякие, а я всем кланяйся». Видимо, купеческая семейка не так уж в обществе котируется, как вообразила себе маменька.

Папенька наше шаткое положение в великосветском гадюшнике понимает лучше, поэтому держится высокомерно и чопорно. А маменька так и благоухает довольством и осознанием своей высокой значимости. Она дефилирует по залу, решительно таща меня за собой и представляя всем мало-мальски знакомым.

Папенька печальным привидением послушно следует за нами. Ему откровенно скучно, но выбора не остается. И лишь завидев в коне зала накрытые столы, он оживляется и устремляется к ним.

Проводив папеньку печальным взглядом, я поворачиваюсь к маменьке, и понимаю, что осталась среди толпы разнаряженных незнакомцев и незнакомок абсолютно одна. Маменька за пару минут куда-то испарилась. Мне неуютно среди огромного скопления народа, и я потихоньку начинаю пробираться к ближайшей стене.

И тут все приходит в движение. На возвышение в центре зала выходят музыканты и начинают рассаживаться, гости, расталкивая друг друга, спешат освободить место для танцев. И я спешу вместе с ними в надежде затеряться и избежать участия в бессмысленном кружении и подпрыгивании.

Первый бал. У скольких юных особ тревожно замирает сердце только от одного упоминания о нем? С первым балом связаны девичьи мечты о любви и семье. К счастью, я к их числу не отношусь и заранее не ожидаю от этого «мероприятия» для себя ничего хорошего.

— Милочка, куда ты запропастилась? — подпрыгиваю от раздавшегося буквально над ухом сладкого голоса маменьки. Мы с князем тебя искали-искали…

Стремительно оборачиваюсь. Рядом с маменькой стоит представительный мужчина в годах и заговорчески мне подмигивает. Удивляюсь, но вида не подаю. Склоняюсь в глубоком реверансе, с трудом удерживая равновесие.

— Дочь моя Милочка, — представляет меня своему спутнику маменька, потом его мне — князь Балтазаров, хозяин этого великолепного замка.

Подозрительно оглядываю и князя, и маменьку, пытаясь понять, что же такое происходит. Неужели маменька прочит мне в мужья самого князя? Чем не жених? Пожилой, но очень богатый и родовитый.

Так и не прядя к какому-либо выводу, решаю не заморачиваться раньше времени. Тем более, что князь изящным поклоном приглашает меня на танец. Открывать бал на пару с князем – это весьма почетно. Да и власть имущим не принято отказывать, эту аксиому я еще по прошлой жизни хорошо выучила.

Неуклюже приседаю в книксене и протягиваю князю левую руку. Он выводит меня на середину и начинает кружить. Страшно боюсь опозориться, поэтому пару раз сбиваюсь с ритма.

— Не волнуйтесь деточка, — доброжелательно говорит князь, — Сложно продержаться первые несколько минут, потом от любопытных глаз нас закроют танцующие.