Стон, еще один — и прожектора устремились на виновниц многих стояков в клубе: блондинка с изящной талией, брюнетка с сочными ягодицами и горячая красноволосая бестия. Они медленно снимали с себя одежду и кидали ее в зал на растерзание похотливых рук.
Гермиона замерла. Она в первый раз видела вживую раздевающихся на публике девушек и изучала фигуру каждой, ощущая, как сердце бьется чаще.
«Как горячо», — подумала она, как заколдованная, смотря на сцену.
— Ты ставить будешь? — Пэнси несильно потрясла Гермиону за плечо.
— Что?
Она никак не могла оторвать взгляда от представления. Красноволосая девушка села на край сцены и раздвинула стройные ноги, начав в ритм музыки ласкать влажный клитор. Возбужденные вздохи зала ударили током по Гермионе. Щеки порозовели, дыхание участилось, глаза погрузились в полусонное состояние.
Гермиона краем глаза заметила, как Пэнси прошла за официантом и, по всей видимости, сделала ставку на блондинку. Вернувшись, она взяла загипнотизированную Гермиону за руку и лениво, давая ей насладиться каждой минутой предварительных ласк будущего представления, повела их к столику с черными диванами.
Буквально утонув в мягкости дивана, Гермиона немного пришла в себя, смотря то на Пэнси, то на столик. На ее лице отразилось множество вопросов.
— Расслабься, подруга, мы тут не для того, чтобы нагружать наш и так травмированный мозг. — Пэнси игриво подмигнула.
— Пэнс, что это за место?! Почему мы в масках? Почему оно три плюс? Что эти девушки делают на сцене? Поче…
— Гермиона, мать ее, Грейнджер! — Пэнси строго на нее посмотрела. — Душнила. — Тяжелый вздох. — Это клуб «Нагайна». Клуб, в котором каждый вечер проходят сексуальные соревнования. Почему мы тут? Потому что я Паркинсон. Ни о чем не говорит? — Гермиона отрицательно помотала головой. — И как ты вообще поступила сюда, если не знаешь одну из самых известных семей в порноиндустрии?
— Да я вообще ни одну фамилию не знаю, не слежу за новостями… И мы нарушаем правило Академии Икс номер один — не посещать места с рейтингом курса выше нашего!
— А ты не знала, что правила созданы, чтобы их нарушать? — Пэнси усмехнулась, нажимая на кнопку вызова официанта. — Расслабься, сладкая, мы в масках, нас никто не узнает! О, начинается!
Не дав Гермионе вставить и слова, в клубе заиграла громкая Rollin' — Lea Santee, уведомляющая о кульминации вечера.
На сцене появились три молодых парня в черных масках. Они бесцеремонно подтянули к себе конкурсанток и начали входить в них.
Толпа загудела.
— Твою мать! — вскрикнула Гермиона, не веря глазам. — Они просто подошли и начали трахать их… — Она не могла не смотреть, как твердые члены парней скользко терлись о половые губы и нагло врезались внутрь, заставляя девушек выгибаться от удовольствия.
Зал медленно окутывали возбужденные стоны девушек, смачные шлепки по ягодицам и, конечно же, запах секса.
Заказав несколько шотов, Пэнси и Гермиона продолжали смотреть на сцену. Цель соревнований оказалась проста: кто последний упадет без сил — тот и победил.
За час непрерывного секса поменялось около десятка парней, а девушки все еще не выглядели уставшими. Никто не хотел уступать победу.
Выпив несколько ядреных шотов с водкой, Гермиона, кажется, забыла, что нарушала правила, поэтому, наплевав на все, она залезла на их с Пэнси стол и начала танцевать под музыку, снимая с себя одежду.
— Воу, Герми, полегче, я так и возбудиться могу. — Пэнси в шутку прикусила губу.
Но Гермионе было не до этого. Она распустила волосы и в такт музыке взъерошила их, отчего маска кролика чуть не слетела с лица. Она откровенно выгнулась, предоставляя Пэнси вид на грудь. Нужно быть аккуратнее, особенно когда вместо разума в игру вступила водка.
— Грейнджер… — взгляд Пэнси плавно упал на декольте Гермионы, и только она потянулась рукой к шее, как услышала объявление о победе блондинки. — А мне сегодня везет!
Танцующая на столе Гермиона повернулась к сцене: красноволосая девушка, шатаясь, стояла на коленях перед несколькими парнями, вдыхая запах их членов; брюнетка лежала без сознания в луже спермы; и только блондинка продолжала обслуживать ртом приглашеннего парня.
Эта картина безумно возбудила Гермиону. Она, окутанная пеленой похоти, спустилась со стола. Ей хотелось выйти на сцену и продолжить представление. Хотелось тоже стать конкурсанткой и показать всем, на что она способна.