Не та?
Да, вот это Лисса понимала. Ты просто не та, кого могут любить.
Она могла бы летать до самых звёзд, сверкать на балу дебютанток, быть самой послушной дочкой в мире. Это бы ничего не изменило. Её грехом был сам факт существования. И тут ничего нельзя было изменить. Даже Изначальному. Но, океанида на что–то надеялась.
– Наверное, я понимаю, – откликнулась аэронавтка примирительно, чем вызвала открытое недовольство собеседницы. – Я тоже...
– Да ну, – синие глаза сощурились в презрении. Тёмные прожилки вен взбухли на бледной водянистой коже. – Что ты можешь понимать о том, как суровы глубины Океании?
– Небосвод не менее суров, – нахмурилась Лисса, удивлённая пылкостью чужого ответа. – Он бывает беспощадным.
– Для кого? – Веселилась океанида. – Такой мордашке достаточно пустить слезу и рядом тут же окажутся кавалеры, готовые утешить. Беспощадный Небосвод! А ты неплохая выдумщица.
– Что ты такое говоришь?
– Ты только и делаешь, что разыгрываешь вокруг себя трагедии. Ах, со мной не разговаривает Тэй, теперь буду в расстроенных чувствах напоказ листать книжки в библиотеке, – запричитала Виана. – Ах, со мной неучтиво разговаривал другой аэронавт – буду драматично сбегать из класса каждый раз, чтобы с ним не пересечься. Ах, моего друга не оказалось на сферах – устрою скандал, чтобы показать, как мне больно, какая я ранимая и как переживаю. Ты не одна на Другом факультете, Лисса! – Теперь некогда спокойное лицо искажало что–то непривычно злое, – Всем сложно. Но только ты устареваешь концерты. Маленькая слабая бескрылая – смотреть тошно. От одного к другому прибиваешься, не зная за какой дверью утешения найти. Тэй. Мирт. Гаэль. Акиен. Ещё кто–то остался?
– Я не понимаю.
– Тьфу, противно с тобой даже говорить. – Океанида подскочила с места и направилась к окну с растением.
Лисса же впервые ощутила себя не птицей, угодившей в воду, что не в силах поднять крылья из–за намокших перьев, а рыбой, выброшенной на берег, в безмолвии открывающей рот.
Что?
Её немой вопрос прервался скрипнувшей дверью.
Шакс–Ирэ.
За его спиной возник ректор.
– Лиссандра. Ты следующая.
– 72 –
Лиссе вновь указали на люк.
Теперь, зная о любови демоноидов к тёмным и тесным помещениям, а также о строении Пустоши, состоящей из множества подземных тоннелей, предложение ректора не удивляло. Девушка лишь заблаговременно уточнила:
– Скол будет стоять на возвышенности?
В прошлый раз от серьёзных травм падения её уберег ворох юбок и пышный подол. Мантия указанными свойствами не обладала, а значит перед аэронавткой будет стоять интересная задача, не только безопасно спуститься, но и вернуться обратно.
– Лестница приведёт в переговорный зал. – Тяжелым басом ответил ректор. – Никаких падений.
– Но это тот же люк.
Демоноид тяжело опустился на одно колено. Поскрёб когтем по темному дереву. Там, где он прикасался к поверхности дверцы, вспыхивали руны.
– Естественная магия. – Пояснил он. – Похоже на суть работы порталов между мирами, но задействованы только руны. Это особенности мира демоноидов.
– И зимних, – пробормотала Лисса.
Чтобы попасть в Белую дверь ей пришлось порядком повозиться с формулами – благо в них она разбиралась. Не так хорошо, как Рамилин, которой, как оказывается, вовсе не потребовалось специальной подготовки. Она знала, как те работают. И возможно была единственной в группе, кто первой открыл Белую.
– Таким образом мы выстраиваем локальные порталы. – Ректор поднялся на ноги. Как только он убрал ладонь от крышки люка, содранная стружка вернулась на место, а лаковое покрытие приобрело прежний нетронутый вид. – О Пустоши и Низинах вам объяснят в следующем полугодии.
Типичное поведение академии. Расскажут потом, а знать нужно прямо сейчас! Учителя не могут расписывать тайны дверей, но неужели так сложно провести несколько лекций вспомогательных лекций заранее? О тех же туманах! Учебный план в их власти. Адептам требуется пройти Белую дверь до праздника, а не когда–то там.
– Вперёд. – Демоноид издал непонятный звук, сродни драконьему фырканью. – Если Амалии надоест ждать и она оборвёт связь, боюсь я не смогу организовать ещё одну встречу.