– Мама или папа? – Подскочила с лавочки океанида.
– К сожалению, у твоих родителей не нашлось свободного времени. Тебя ждёт одна из тётушек.
– Можно же перенести на другой день?
– У них не будет свободного времени до конца года.
Именно в этот момент Лисса вышла из ступора. И дернул же её урф обернуться и посмотреть на Виану.
Боль. Разочарование. Стыд. Обида. Снова боль.
А в следующий миг взгляд аэронавтки был пойман в ловушку глубинной ненависти.
– Я не… – произнести оправдание Лисса не успела. Виана с силой хлопнула дверью, исчезая в кабинете ректора, – не подслушивала я.
– 74 –
Первый экзамен пришёлся на второй месяц зимы.
Лекции закончены. Семинары пройдены. Список билетов выдан.
Учёба оказалась первой вещью, за которую Лисса не переживала на Другом факультете. К экзаменам девушка подошла с той же философией, что и бездельник Мирт, решив, что ради ста баллов нет смысла вырывать у себя перья. Высокая оценка не гарантирует открытие двери. Лучше поберечь нервы и грамотно распорядиться силами. Не будет она надрываться, чтобы выдрать из лап преподавателя наилучшую оценку, как и зубрить учебники от корочки до корочки. Школы хватило. Достаточно того, что она в материале не плавает, а зависла над уровнем моря. «Хорошо» – вполне честная оценка её знаний.
Библиотеку аэронавтка посещала исправно, продолжая методично копаться в книгах. Она искала подтверждение их теории с Гаэлем о Темномирье. Строила схемы, что–то высчитывала, разгребала.
Единственное, что беспокоило Лиссу – успеваемость Тэя. За его сессию она действительно волновалась и периодически отвлекалась от собственных изысканий, чтобы выступить в качестве репетитора. Ей легко давалось объяснение трудных моментов материала. Попутно она вычисляла подходящее время для Сиреневой двери. Вроде бы та не обещала ничего сложного и её последствия не должны были быть катастрофичными. И всё же на сферах не зря предупреждали, что адептам стоит внимательней отнестись к тому, что осталось напоследок.
С Зелёной она закончила. Встреча с мамой принесла неожиданный покой и умиротворение. Кукую–то законченность. Впервые за всю жизнь девушка разговаривала на взрослые и серьёзные темы, очень сложные для мамы и для самой Лиссы. Да, ей было больно услышать о позиции родственников и об отце, но хотя бы прошлое больше не было покрыто непроглядной тьмой. Так, лёгкая дымка тумана в сумерках – не более. С этим она сможет жить.
– Горькая правда лучше сладкой лжи, – подбодрил её тогда Тэй, узнав подробности разговора.
– Определённость лучше благого неведенья, – перефразировала Лисса. – У фактов надёжные рамки, у фантазии же границ нет.
Этот вывод фантома Зелёной двери устроил, в очередной раз подтвердив догадку аэронавтки, что испытания нацелены на изменения адептов.
– Не вяжется, – не согласился тогда парень, сильно удивив аэронавтку. – Не прими как оскорбление или за желание обидеть, но если двери должны сделать нас лучше, то какой же была твоя мама до академии, раз вот эта её версия – идеал? К тому же, как мы можем стать хорошими, если для победы требуется использовать грязные методы, на что Амалия явно намекала. Тут что–то ещё.
Лисса крепко задумалась.
Фантом сообщил, что дверь пройдена, и что Амалия не соврала – отношения с мамой, отцом и родственниками – далеко не та страшная тайна, что держит аэронавтку на земле.
Вот так Лисса замешкалась с Сиреневой – хотя обещала себе, что больше не будет оставлять жизненно важные вопросы на потом и делать всё в спешке!
Статистика гласила, что через две недели адептов в лучшем случае останется восемь.
Лисса, Тэй, Гаэль, Мирт, Илса, Рамилин, Ноэль, Шакс–Ирэ, Виана и Акиен.
Вскоре двое навсегда покинут Другой факультет.
Тэй отложил Белую дверь до экзамена по работе естественной магии с рунами, считая его самым сложным из всего списка. Мол, если его сдаст, то там уже ничего страшно не будет.
Гаэль уже вошёл в четвёртую дверь – Зелёную. Раз его приглашали на скол, значит, с Белой он разобрался. Лисса полагала, что это испытание дастся ему легко, но, когда в следующий раз увидела принца в сумрачном депрессивном состоянии, поняла, что ошибалась. Она даже хотела к нему подойти, но тот зыркнул на неё своим жутким опаляющим взглядом и пробормотал «Ты, наверное, все ещё считаешь, что твое проклятие самой жестокое?». На этом моменте всякое желание говорить отпало. Лисса разумно решила, что стоит пока оставить парня в покое.