Лисса сошла с круглого помоста и направилась к четвёртой двери.
Ей было странно осознавать, что самой первой она открыла Чёрную – пугающую и опасную, а Сиреневая – симпатичная, почти умиротворяющая, заняла последнее место.
«Легкая и очевидная.» – Кажется так о ней отозвался принц.
Для того же, кто привык в себе сомневаться, решение простым не казалось.
Несколько мгновений Лисса обдумывала, стоит ли воспользоваться подсказками Сиреневой двери и проверить Голубую и Синюю, как до этого – по незнанию – она изучила Красную, Белую и Зелёную. Обменять память о ком–нибудь, кто остался за пределами академии на полезную информацию, от которой может зависеть её жизнь.
После того, как она откроет Сиреневую дверь, больше не сможет воспользоваться этим заманчивым и одновременно страшным предложением. Тэй проверял. Подсказки работают до тех пор, пока Сиреневая дверь нетронута.
Лисса ухватилась за ручку. Сжала ее, силясь прогнать соблазн.
Нет. Она для себя решила, что не хочет больше никого забывать. Её память, её опыт, её отношения с другими – вот, что Лисса из себя представляет. Потеряй она ещё хоть что–то и хрупкое равновесие пошатнётся.
Холодный свет ворвался в сферу вместе с десятком колючих снежинок.
Лисса замешкалась, отпрянула, покосилась назад, проверяя себя – не открыла ли вновь Белую? Почему её вновь встречает зима? Где яркие цвета обители неофей?
Антураж за Сиреневой дверью оказался схожим лишь на первый взгляд. Вместо мягких хлопьев снега и слепящих белизной сугробов – глыбы льда, прорывающиеся сквозь стылый воздух к небесам, будто желая острыми пиками пронзить плывущие облака.
Девушка сделала острожный шаг. Звук от её каблука эхом пронёсся по открытому залу. Изо рта вырвалась облачко пара.
Накануне Лисса гадала, может ли за дверью оказаться кто–то из её родни? Раньше она надеялась увидеть отца. Совсем чуть–чуть, но надеялась. Пусть она не знала, как он выглядит, а все её представление о нём складывалось со слов матери – сильный, умный, без изъянов, которому нет равных, а крылья могут затмить само солнце. Теперь же, выяснив, что он не видел её даже в младенчестве, Лисса с горьким сожалением осознала, что шансов встретить его фантом нет. Но… оставались те самые родственники, что помогали Амалии.
– Доброго дня! – заявила о себе адептка, осознав, что её не встречают. – Я пришла.
Когда никто не появился, она двинулась вглубь ледяного пространства.
Пройдя несколько шагов, сообразила, что ей кажутся знакомыми режущие блики, её собственное отражение, разбитое в глыбах на мириады осколков, и плывущие пушистые облака, такие мягкие на вид, будто бы их набили ватой.
Она была здесь.
Малый тронный зал Белых пределов. Здесь её впервые представили родителям Энджелиаса.
И только она об этом подумала, как лик фантома открылся её взгляду.
– Ваше Величество. – Лисса присела в реверансе.
На троне восседала прекрасная скульптура, укутанная в тяжелую зимнюю мантию. Тонкие абсолютно белые локоны волос спадали свободными локонами на меховой воротник.
Лисса помнила, как сильно её поразила первая встреча с этой женщиной. Сотканная из стужи, в пушистой мантии, стелящейся по полу. Её красота не была типичной. По крайней мере, не для аэронавтов. Это был свет луны, заточённый в вечной мерзлоте. Сияние, что не даёт тепла, но бесконечно завораживает. И какая–то усталость, что забирает почти весь свет из её пронзительных глаз.
Эта женщина смогла принять бескрылую проклятую аэронавтку, которая могла стать угрозой её единственному сыну. «На то воля Изначального, – выразила своё мнение королева.» Лисса же подумала, что никогда не найдёт слов признательности, что смогли бы выразить всю благодарность, которую она испытала к ней в тот момент.
– Проходи Лиссандра, – поманил её фантом. – Оставим формальности.
– Я думала…
– Увидеть неофею? – поинтересовалась королева.
– Да… Ваше Величество. – С заминкой произнесла Лисса. Даже понимая, что перед ней фантом, язык не поворачивался обратиться как–то иначе.
– Если неофея смеет появляться за Белой дверью, почему же мне не оказать схожий приём за её? – Приглушенно улыбнулась королева, сгоняя напряжение с плеч аэронавтки, потом прикрыла глаза, стряхнув с густых ресниц иней, и вновь обратила взгляд на Лиссу. – Тебе известны правила. Ты решила, чей секрет хочешь знать?