Будто в подтверждение мыслей аэронавтки, улыбка парня стала ещё шире:
– Поздравляю, первый поцелуй у тебя случился с принцем Небосвода. Можешь не благодарить. Теперь будет чем похвастаться перед подружками.
– Не будет, – скрипнула зубами Лисса, с трудом проглотив ругательства. – Тут нечем гордиться. Я помолвлена.
Она повернулась к перилам, собрала с их поверхности снег и прижала к щекам, чтобы сбить жар.
Где–то в небе продолжали взбивать воздух крылья, а звёзды летели за горизонт.
Сегодняшний вечер был сплошной ошибкой. Неужели весь год теперь будет таким?
– С кем? – глухо упало за её спиной.
Лисса стёрла рукавом остатки растаявшего снега и покосилась на сокурсника.
Гаэль больше не улыбался.
– Не имеет значения, – она направилась к сумке. Закинула в нее оставленные на лавке вещи. – Забудь. Ничего не произошло.
Её голос подрагивал, в то время как внутри всё колотило. Огонь продолжал расползаться подобно стихийному бедствию.
Лисса попыталась представить те картинки из книжки, чтобы как–то перебить одно событие другим.
– С кем? – повторил Гаэль, перекрывая ей дорогу, как тогда во время туманов, только в этот раз адептка не хотела помощи и не нуждалась в ней. Она намеревалась сбежать и, того аэронавта, который вызвал в ней это желание, рядом быть не должно было.
– Отойди.
– Нет, ответь. Нельзя бросить подобную фразу и уйти. Почему я впервые слышу от тебя о помолвке?
– Случая не представилось рассказать, – огрызнулась девушка. – С какой стати мне докладывать тебе о своей жизни?
– Ты говорила, что здесь ради близкого друга, а не ради жениха. – Нахмурился он. – В открытую соврала?
– Вовсе я не врала. Мой друг и есть мой жених.
– Вот тебе и удобный случай. Ты могла сказать, что в академии ради безопасности будущего мужа, но сказала, что ради друга! Ты намеренно ввела меня в заблуждение.
– Сдался ты мне! – фыркнула Лисса. – Я не сказала, потому что это не твое дело. Не знаю, как дела обстоят в благородных семьях, но для меня жених первым делом является самым близким другом, а потом всё остальное.
– И при этом вы никогда не целовались? Тебе сколько лет уже? Ааа, – протянул принц. – Он страшный и старый. Так бы и сказала, что это договорной брак.
Аэронавт качнулся в сторону, давая надежду, что вот–вот освободит дорогу к выходу.
– Каким же ты оказывается можешь быть противным, – процедила Лисса, крепче вцепившись в лямку сумки. Она готова была ударить Гаэля.
– Эй, я сделал тебе одолжение. Хоть останется одно приятное воспоминание, где тебя целовал молодой симпатичный аэронавт, а не мерзкий старикашка.
– Он не мерзкий старикашка. – Лисса пихнула сумкой в живот Гаэля. Содержимого в ней было немного, чтобы придать достаточно веса для серьезного удара, но ощутимо, чтобы подвинуть готового отступить аэронавта. Лисса придала ускорение весом своего тела, и адепт пошатнулся, сдавая позиции. Сделав неловкий шаг назад, он упёрся поясницей в балконные перила. Девушка последовала за ним. – Он принц Белых Пределов, ясно тебе? – Ухватив удивлённого Гаэля за отворот, она поднялась на цыпочки, чтобы их глаза оказались на одном уровне. – Хватит так делать. Если, как тебе кажется, ты наконец нашёл за пределами дворца того, кто заведомо слабее, это не повод использовать своё преимущество.
Она опустилась обратно на пятки, но отстраниться не успела. Принц перехватил её запястье, явно демонстрируя свое мнение относительно прозвучавшего высказывания.
– Всё ты врёшь. У четы зимних один ребёнок. Он ещё мелкий. Ему лет…
Видимо в этот момент в голове принца возник образ мальчишки, что был рядом с Лиссой в день их знакомства. Гаэль тогда едва его разглядел. Без сопровождения, соответствующих регалий и прочего, сложно было опознать в том представителя короны. Сам Энджелиас никогда не был с официальным визитом в Облачном граде, а до суровых зим Белых пределов королевская чета аэронавтов допускала только нескольких старших сыновей.