– Откуда тебе это известно? – прервал молчание грубый голос Акиена. – С костлявым всё понятно, он из Пределов, но ты же сайлен. Ваш вид не имеет отношения к фундаментальным мирам. Вы обитаете где–то на периферийных задворках.
– Не всегда. Часть моей родни из Грозовых пределов. О темномирцах им известно не понаслышке. А ещё я очень тщателен в работе со сферой.
«Но для попадания в список лучших этого оказалось недостаточно, – подвела Лисса мысленный итог.»
– Почему страх? – спросила она. Переход между фундаментальными мирами тоже составлял сложности, но для этого не требовалось испытывать особых чувств. Проход в Небосвод преодолевался через небо. В Океанию – через воду. В Апейрон – через лес. Казалось логичным, что в Темномирье нужно проходить через темноту.
– Только падшие имеют достаточно сил, чтобы, не изменяя своей сущности, добраться к нам, – отозвался Шакс–Ирэ. – Страх – то, что питает их магию.
– В книге именно так и написано. – Подтвердила Ноэль.
Естественная и природная магия звездомирцев рождалась и поддерживалась самими мирами. Никаких дополнительных усилий для её приобретения не требовалась.
– Зачем мы падшим? – продолжал свой допрос Акиен.
Этот вопрос Лисса давно прокручивала в голове. Единственный ответ, к которому она пришла, не сильно отличался от тех выводов, которые были сделаны вместе с Гаэлем. Темномирцы возвращают себе то, что принадлежит их миру. Неправильный дар – проклятие. Место проклятий – Темномирье.
– Этого я не знаю.
Зашуршала ткань. Мирт заёрзал в наброшенной мантии, выбирая более удобное положение.
– Зачем предатель? – Сонно пробормотал Мирт. – Им и так достанутся проигравшие.
– Тц, – шикнула на него Ноэль.
Тот пожал плечами.
– А что я такого сказал? Все уже в курсе. Вылетел из академии – приземлился в Темномирье.
Проклятые адепты – маленькие сияющие звездочки. Легко соскальзывают с небес.
«В Темномирье праздник Звездопада приходится на летнее солнцестояние – вспомнились слова Маркиза, внезапно обретая новый смысл. – Звездопад – один из самых любимых и волнительных ночей. Мы все очень ждём этот праздник. Пожалуй, в этом году, я больше всех.»
– Мирт прав, – неожиданно для всех выдал Акиен. – Зачем предатель? Зачем они торопятся? – Вопрос был обращен к Шакс–Ирэ, но, тот видимо посчитал, что сказал достаточно, и удалился обратно в тень колонны. Илса вновь обрела голос:
– И правда, зачем? Кто из лидеров хочет открыть истину плетущимся в хвосте?
Перевёртыш уже в который раз поднимала тему первых. Кажется, заявление мэтра сфер сильно озадачило некоторых адептов.
Рамилин продолжала изображать каменное изваяние. Ноэль чуть агрессивно трепетала крылышками. А Тэй… Тэю лучше бы помалкивать.
– Здесь два варианта, – сказала Лисса, прежде чем перевёртыш указала бы на самого слабого, провоцируя остальных. – Либо это часть испытания и нас вновь проверяют, либо закончить первый курс может больше адептов, чем обещал мэтр.
– Или меньше, – резонно возразила Илса.
– Или меньше, – согласилась Лисса. – Каждый должен проверить Чёрную дверь. Но даже если информация совпадёт, до тех пор, пока якобы предатель себя никак не проявил, мы не можем быть уверены, что его существование – не уловка.
Она обвела взглядом присутствующих. На лицах адептов не было той уверенности, которую аэронавтка хотела им внушить.
«Действительно ли предателя нет?»
Акиен вторгся в сферу Лиссы. Рамилин ведёт себя подозрительно и даже будто с каким–то наплевательским отношением к остальным. Гаэль – как далеко он готов зайти ради крыльев? Почему уверенно последовал за бескрылой в туманы? Виана отстаёт. О Темномирье она узнала буквально вчера от проболтавшейся Лиссы. Возвращение Шакс–Ирэ выглядит странным. Ноэль среди лидирующих – не подсказывают ли ей с той стороны? А Мирт? Беспечный перевёртыш добрался довольно далеко. А Тэй… Почему он раньше не рассказал о предложении фантома? Даже если решил, что это ерунда, разве друзья не для того существуют, чтобы болтать с ними ни о чём? И ладно дверь, Тэй очевидно знает о Темномирье, больше чем говорит. Если уж Шакс–Ирэ столько известно, то как много умалчивает её друг?