Пришло время ему показать себя.
Он сосредоточился на печатях, готовый активировать их в любой момент. А параноидальные мысли продолжали крутиться в голове.
Что если девчонка оказалась рядом не просто так? Она разгадала лазейку за несколько минут и тут же ринулась на испытания. Если задуматься, - та еще глупость! А кого она постоянно ищет? Существуют ли те звездомирцы, о которых некая Лиссандра Серокрылая болтает?
Если бы Гаэль был на месте своих врагов, он бы в дополнение к основной ловушке приставил бы еще одну скрытую. Симпатичную девчонку, например. Бескрылую, чтобы в ней нельзя было заподозрить угрозу.
Действительно ли Моль дала ей команду лезть по скале?
- Сияй!
Принц едва заметно вздрогнул.
Началось!
Неофе подали знак.
Гаэлю потребовалось целое мгновение, чтобы взять себя в руки и активировать печати. По телу тут же побежала пощипывающая энергия. Она становилась все сильнее и сильнее, медленно поднимая тело аэронавта в воздух.
Принц с трудом подавил желание прикрыть глаза и насладиться блаженством убаюкивающей невесомости, - слабым суррогатом истинного полета.
Он медленно поднимался вверх, кончиками пальцев скользя по скале.
Послышались крики.
К тому времени как в гроте завязалась драка, Гаэль уже был на полпути к победе.
Оставалось совсем немного, когда крики снизу стихли, сменившись непонятным шебаршением сверху.
Лиссандра?
Нет.
- Ауч! Вот дрянь! – раздалось совсем рядом. Гаэль не видел завопившую девушку, но был почти на сто процентов уверен, что это не белокурая скалолазка.
Следом прозвучал мужской голос.
- Не шевелись. Если активируются символы на земле, столбы тут же взмоют в небо. Тогда победы не видать никому.
Принц замер, тут же нашаривая уступы. Печати потухли, и он прижался к холодному камню.
Засада!
– Но она меня укусила, - пожаловался голос.
- А что ей еще остается?
Принц прополз еще немного и, наконец, оказался на возвышенности. Сделал глубокий вдох, и выглянул из укрытия.
Он мог бы остаться незамеченным! Мог. Но проклятый валун, на который он оперся, чтобы держать равновесие, предательски зашатался под его весом. Гаэль крепче за него ухватился, чтобы заставить спокойно стоять. Вместо того, чтобы послушать мысленного приказа царственной особы, дурацкая каменюка растормошила камни поменьше. Те с неприятным шумом полетели в сторону доносившихся голосов.
Повисла тишина.
Короткое мгновение, бескрылый верил, что все обошлось.
И ошибся, как и ошиблась природа в его отношении, обидев на одну красиивую пару крыльев.
- Не прячьтесь, Ваше Высочество! Зачем скрываться от своих подданных?
- Я занятой аэронавт, Акиен. – Принц отступил от валуна, выходя на призрачный свет, покрывающий ту часть плато, из которого вверх уходили огромные столпы. - Если ты хотел со мной встретиться, следовало записаться на прием в канцелярии. На соревнованиях я инкогнито.
- Приятно знать, что немного чести у вас осталось и вы решили не позорить семью на все Звездомирье.
С этой стороны скалы света было гораздо больше. Не так что бы разглядеть все лица, но достаточно, чтобы заметить, как поодаль стоит незнакомая ему аэронавтка в серебристых латах. Он смутно помнил ее среди рыцарей школы. Остальные двое защитников грота, видимо продолжали держать оборону. А красивая статная брюнетка тем временем удерживала в своих руках бескрылую аэронавтку, зажав той ладонью рот.
- Ты что-то хотел, Акиен? – мягко осведомился Гаэль.
- 13 -
Гаэль]
– Будьте любезны, - Акиен сделал приглашающий жест.
Гаэль недовольно поморщился, но подчинился. Он осторожно спустился по узкой тропинке на ровную каменную плиту. Светло-голубое сияние исходило из мелких трещин, прорезающих поверхность. Оно мягко обрамляло фигуру противника, делая его почти эфемерным.
Крылья Акиена были сложены за спиной по типу плаща. Гаэль сначала решил, что сделано это было ради скрытности; сложно остаться незаметным, если части твоего тела могут создавать блики. Лишь подойдя ближе, принц понял, что одно из крыл неестественно обмякло на плече. Также, догадку относительно того, что крылатого подбили, подтверждали характерные ссадины падения, получаемые при падении, и изодранная одежда.
Неудивительно, что Акиен так зол и язвителен в своих речах. Ведь пострадало не только тело аэронавта, но и его гордость. Как же, - позор! - рыцаря Небосвода сбило на землю. Хотя, какой из Акиена рыцарь? В лучшем случае, он мог иметь звание оруженосца.