Выбрать главу

– 37 –

Гаэль

– Ой, извини. – Не поднимая взгляда, парнишка с взлохмаченной прической потёр ушибленное плечо. Даже выдавил слабую улыбку, после чего сам себе кивнул и прибавил шаг.

– Осторожней надо быть. – Беззлобно огрызнулся принц. Столкновение с неряшливым бескрылым он инициировал специально.

Дерганный парнишка с отсутствием манер никак не отреагировал. Он спешил покинуть коридор, чтобы скорее скрыться в уютной тишине пустой библиотеки.

Один.

Непривычно.

Гаэль быстро прикинул состав четвёрки последней парты.

Рамилин весь день была на взводе. Хамила мэтрессе, хамила адептам, а судя по раздраженному бормотанию между занятиями, периодически хамила самой себе. После окончания уроков она вылетела из класса первой и, как полагал Гаэль, понеслась к подземным туннелям замка. Извилистые коридоры, нагромождения лестниц, шершавые блеклые камни – самое близкое, что можно найти к среде обитания демоноидов.

Перевёртыш Мирт тоже вёл себя более обеспокоенно, чем обычно. Его настроение скакало от одного полюса к другому, будто он не мог определиться, как должен себя вести. Он никогда не отправлялся сразу в библиотеку. Первым делом спускался в столовую и только плотно перекусив отправлялся искать сокурсников.

Лиссандра Серокрылая из Небосвода.

Она всегда держалась рядом с Тэем, будто боялась хоть на секунду потерять бескрылого из виду. Выйдя из аудитории, она было дёрнулась в сторону библиотеки, но почти сразу остановилась. Потопталась на месте, будто не зная, куда себя деть и ухватилась за первую попавшуюся возможность.

– Ноэль, есть минутка? – выцепила она в невысокую девчонку из столпившихся у входа адептов.

– Чего тебе? – не очень вежливо отозвалась блеклая неофея.

– Легенда о Зиме и Цветах – это правда?

Сегодня мэтресса Нуит разбирала историю Семицветья, которая, как оказалась, имела общее прошлое с Белыми Пределами. Гаэль, будучи принцем, знал многие тонкости жизни других рас и народов, но услышанное было для него чем–то новым. Кто бы мог подумать, что непереносимость низких температур неофеями имеет под собой глубокую подоплеку? А добровольное затворничество королевы Пределов не такое уж добровольное.

Гаэль насторожился.

Лиссандра не стала откладывать вопросы в дальний ящик. Похоже, она провела те же параллели, что и принц. Двери – первоэлементы – фундаментальные миры – их тайны. А ведь, если девчонка не соврала, то её первым выбором была не Сиреневая дверь. Неужели она смогла догадаться без подсказок?

– Вечный холод в Белых Переделах твориться из–за проклятия?

– Она украла чужие секреты! – возмутилась неофея, приняв высказывание на свой счёт.

– Ради спасения своего народа, – не унималась аэронавтка.

– Это не отменяет её поступка! Добрые намерения не исключают последствия! Королева, – та королева, а не эта, – сама хотел погрузить землю в красивый сон. Что ж, ей удалось. Видела, к чему привело её желание?

Аэронавтка раскрыла рот, чтобы продолжить спор, но, внезапно, будто почувствовав пристальное внимание, резко обернулась, как раз, чтобы встретиться с Гаэлем взглядом.

Принц тут же прервал контакт. Вздёрнул подбородок, не признавая невербального обвинения в подслушивании, подхватил с пола сумку и направился в дальнюю часть коридора, к окну. Там бросил кладь на подоконник и принялся в ней копаться, делая вид, будто что–то ищет.

Занятый своим маленьким спектаклем, Гаэль не пропустил момента, чтобы отметить, что за их коротким столкновением взглядов следила еще одна пара глаз. Эта пара глаз присутствовала всегда, когда Лиссандра оказывалась рядом.

Вопреки сложившемуся образу беззаботного принца, Гаэль замечал многие вещи. Жизнь во дворце на ролях младшего наследника с изъяном учит осторожности и наблюдательности. Оплот воздушной стихии не прощает ошибок, а самые близкие аэронавты, связанные с тобой воздухом и кровью, не прощают успеха.

Тем временем, Лиссандра и Ноэль направились к главной лестнице, продолжая обсуждать тему урока. Крылья неофеи напряжённо трепетали за спиной, выдавая бурные эмоции. Выскочка – моль. Сообразительная, но слишком слабая, чтобы быть соперником. Гаэль полагал, что она сломается, когда дело дойдет четвёртой двери.