А я и не ждала. Мне до сих пор всё происходящее казалось фарсом, игрой воображения и загулявшего сознания. Сложно так-то принять факт, что тебя закинуло в некий магический мир, да ещё и магией одарило. Ага, вот сейчас приду в себя и как начну колдовать направо и налево! Хочу пиццу из воздуха материализую, хочу — суши! Заодно познакомлю местных с земным меню.
Я глупо хихикнула, чем привлекла внимание куратора.
— Что-то не так, леди Фенира? — спросил он с видимым беспокойством.
— Нет-нет, всё хорошо, — снова хихикнула я. — Просто…
— Просто это истерика, — мрачно заметил мужчина. — Пройдёмте со мной, я верну вас в надёжные руки Лазария.
Спорить с куратором я не стала. К лекарю так к лекарю, — тем более я и сама понимала, что слишком яркие эмоции могли перерасти в истерические рыдания. Всё же последние дни стали серьёзным испытанием для моей психики.
Орландо снова воспользовался порталом, — видимо, он действительно опасался того, что я могла начать чудить при нём, — и мы оказались перед закрытой дверью в коридоре. Мужчина открыл её, как ранее мне показывал местный лекарь, и я снова увидела свою противно-белую палату.
Тяжело вздохнув, сделала шаг вперёд.
— Не переживайте, скоро вас переведут в обычную комнату, — сказал мне напоследок Орландо и улыбнулся. — Сейчас вызову Лазария. А вы отдыхайте. Пока ещё есть возможность.
Усмехнувшись своей непонятной шутке, мужчина исчез, а прозрачная дверь снова стала белой стеной.
Мда уж, удачненько я попала, ничего не скажешь!
Глава 5. Учение — свет, или первые шаги в новой «школе»
Три дня подготовки к новой жизни пролетели, словно сон. Сначала меня дообследовали и выдали удовлетворённое «готова», после определили в новые комнаты (и ведь не обманул куратор!), и даже выдали скромный гардероб из двух комплектов формы (с юбкой и брюками), трёх комплектов нижнего белья и выходное платье. Так же в шкафу нашёлся просторный плащ, тёплая накидка и обувь. Последняя была вполне приличного вида и чем-то напоминала смесь стимпанка и типичной обуви восемнадцатого века. Нашего, земного, разумеется. В нынешнем, иномирном летоисчислении я была не столько слаба, сколько абсолютно слепа. И, к моему стыду (нет) совершенно этим не интересовалась. Да и толку? Хоть первый год от рождества какого-нибудь мифического сына или дочери бога, хоть две тысячи пятидесятый, — разницы для меня не было совершенно никакой.
А вот расписание, которое мне выдали вчера после обеда, и новые книги, — это было значимо и важно.
«Введение в курс магии», «Общая руника», «История мира» и прочее… Я смотрела на книги и понимала, что песец подкрался незаметно. Снова учёба. Снова зубрёжка, бесконечные конспекты, рефераты, диплом… Мамочки! Сессия! Ой, я не хочу! Я не готова!
— Гадское кольцо, а-ну верни меня обратно! — в который раз потребовала я у украшения, никак не желавшего покинуть мой несчастный палец. Уж что я только не делала: и мылом мылила, и пенкой волшебной, и под струёй воды пыталась стащить… даже (стыдно признаться) слюнявила палец и пыталась стащить кольцо зубами. Но тщетно. Серебристый ободок словно врос в мою кожу.
Мелодичный перезвон возвестил о начале моего первого учебного дня в новом мире. Я с тоской посмотрела на вполне удобную кровать, на которой сегодня смогла увидеть родной дом. Пусть и во сне. Но вставать так не хотелось! Подошла к стулу, на спинке которого висела подготовленная с вечера учебная форма, и со вздохом вселенской скорби и печали принялась за сборы.
Здание академии было огромным. Я не успела как следует изучить его, пока осваивалась в новом мире, — да мне просто времени на это не хватило! Поэтому сейчас я шла по ухоженной дорожке к входу в главный учебный корпус и разглядывала всё широко распахнутыми от восхищения глазами.
Аккуратные лабиринты зелёных кустов по обе стороны дорожки манили изучить их секретные ходы, но… снова время. Ну ничего, ещё успеется. То там, то тут в хаотичном, на первый взгляд, порядке взгляд цеплялся за небольшие лавочки, украшенные козырьками из цветов.
Само же здание, острые шпили башенок которого было видно издалека, напоминало скорее дворец, нежели место для учёбы. Высокие стрельчатые окна с витражами, искусная резьба по благородному камню, невероятные мифические существа, прячущие в своих утробах трубы водосточных желобов.
Я так засмотрелась на этих каменных существ, что не заметила тёмную тень, что выскочила передо мной, словно из-под земли.
— Ауч! — громко воскликнула я, потирая ушибленный лоб. Тело, в которое я врезалась, было таким твёрдым, словно каменная статуя.