— Что значит хуже? Разве не по таким случаям составляют устав, дабы пресечь подобное? — мой голос набирал оборот, еще немного и накроет истерика. — Зачем вообще он нужен, если никто его не соблюдает. Да и нападать толпой на одного это честно? Издеваетесь над слабыми и после этого вы себя считаете защитниками мира? Что это за чокнутый мир такой…
— Тихо — прикрикнул не сильно эльф, но мне хватило, чтобы проникнуться и замолчать. — Устав существует для всех, просто тебе не повезло быть исключением. Но я ни в коем случае не оправдываю тех, кто на тебя напал. Они сейчас заперты в карцере до разбирательств. Академический совет определит им наказание…
— Как же, наказание. — перебила с горечью. — соседкам тоже давали наказание за дарахский раствор и что? Они отработали и опять взялись за старое.
— Совет разберется. А сейчас отдыхай. — развернулся, чтобы уйти, но я его окликнула:
— Сатр Лекрэль! Что со мной было?
Сотрясение, — будто нехотя добавил — сильное. Магическое опустошение, вследствии этого будут болеть мышцы некоторое время. Я дам тебе обезболивающую настойку и через оборот, будешь как новенькая. А вот шрам на лице останется навсегда.
— Шрам?
— Ну да. Ты помнишь, как тебе порезали лицо? — помотала головой. — Возможно от болевого шока твой мозг утаил на время эту информацию. Его нанесли зачарованным предметом, поэтому избавиться от него не возможно.
Мне показалось сочувствие во взгляде сатра. После этих слов он ушел, оставив меня одну, в этом огромном целительском блоке. Помня, где находится душевая, побрела к зеркалу, чтобы посмотреть на то, что вызвало сочувствие у равнодушного эльфа. Отражение не радовало, в копилку шрамов упал еще один. С виска на скулу проходил глубокий красный рубец, еще немного и достал бы до губы. Выглядел так, будто рвали кожу, а не резали. И так не красавица была, а сейчас и во все урод. Теперь Алард будет смотреть на меня с еще большим отвращением, а может и вообще не будет. От этой горькой мысли глаза наполнились слезами. Больше не могла сдерживать рвущиеся наружу слезы. Обидно за свою слабость, за боль физическую, за одностороннюю любовь, и просто за то что я есть, никчемное создание.
Успокоилась только тогда, когда сильно заболела голова. И уже лежа на кровати и более менее соображая, вспоминала слова сумасшедшей: "Брат мой. Два оборота назад убили его на поединке из-за того, что он пытался проучить зарвавшуюся иномирную шлюху". Это оказывается сестренка Дики была, того гнусавого. Зашибись, а я тут при чем. Я его убить ни как не могла, хоть и очень хотелось. Но кто-то решил замарать руки и вызвать на поединок. Одним ублюдком меньше. А сколько их еще в академии. Если тут его сестричка пыталась меня то ли убить, то ли покалечить, не понятно, то по любому еще кто-нибудь появится. Например девушка этого урода или парень его сестрицы, друзья. Список опасных деятелей для меня можно продолжать до бесконечности. Большинство академии мне желает смерти, другая часть косятся в отвращении, либо делают вид, что я пустое место. Треть академии явно хочет меня убить, причем собственными руками. Но это и не удивительно. Это тоже самое, Что Адольфа Гитлера или похожего на него отправить в Россию, причем на девятое мая. Вот именно так я себя чувствую.
Но мне среди них не выжить. Я слишком слаба в физическом плане. Они сильнее, быстрее, выше, крепче. Для чего я тут? Чтобы меня прибили или отобрали силу? Тем более сатр Лекрэль знает о моем астрале, что они предпримут. Никогда особо не верила в судьбу и предназначение, но сейчас начинаю задумываться.
Глава 23
Выйдя из лазарета, направилась в столовую, как раз время обеда, в комнату заходить не стала. Было противно видеть рожи своих соседок, кроме конечно Тарисы.
У нас не было теплых чувств друг с другом, но и вражды тоже. Она меня не задевала и вообще делала вид, будто меня нет, за что я ей благодарна. А вот Илена и Амана пустоголовые сестрицы, все время что-то вытворяли, чтобы напакостить. Этот случай оказался не исключением, перед тем как потерять сознание, последнее что я видела, это лицо улыбающейся Аманы. Как мне хотелось расквасить его, но вряд-ли смогу. Накажут по всей строгости. Это для местных устав не играет роли, а для меня его применят по максимуму.
Столовая как всегда полная, а за нашим столиком о чем-то громко спорили парни. Не было только Аларда. Шагнув от раздаточной с целым подносом еды, выцепила взглядом моего дракона. Он сидел неподалеку в компании брюнетки, которая бесстыдным образом гладила его по бедру, а Алард улыбался. Надо же как человекоподобных меняет улыбка. Во мне взыграла ревность со злостью в перемешку. Бабник ящероподобный. А что это он перешел на брюнеток. Решил изменить своему вкусу, с чего бы это? Где-то под коркой я знала ответ, точнее надеялась на это. Тут вспомнила о шраме и ревность сменилась ненавистью к себе. Он и так редко на меня смотрел, а тут и вообще смотреть не сможет. Отвела взгляд от от него и села за стол, не обращая внимания на вдруг образовавшуюся за столом тишину.