Или не уснула. Я стояла в углу зала и наблюдала за боем Халивары и Маркуса с мечами. Значит мое тело снова гуляет. Странно обычно в такое время в зале полно народа, но сейчас никого не было, кроме них. Помня последний раз, как его заметил или почувствовал Алард, тихо переместилась за полку с мечами и пиками, так что бы меня не было видно. Сатр Хогли рассказывал что чем сильнее буду становиться, тем явственнее буду выглядеть. Надеюсь по запаху они не определят, что в зале не одни, если конечно эфемерное тело имеет его.
Халивара отлично владела мечом, ловко обходя Мара по дуге, пыталась нанести удар. Но несмотря на свои габариты Маркус с легкостью отражал их и уходил в сторону. Мне казалось, что он нисколько не устал и сражается в пол силы. Его лицо не выражало никаких эмоций, в принципе как всегда, за исключением глаз. Он смотрел на Халивару со странным блеском. Она же слегка улыбалась, продолжая кружиться с мечом, ища уязвимые места противника. Но этот танец быстро кончился поражением Халивары. Маркус выбил меч из ее рук, подхватывая на лету. Не успела опомниться, как в опасной близости у ее горла оказались скрещенные мечи. Раскрасневшая и малость растрепанная, она была похожа на амазонку-воительницу, какой я ее окрестила в первую нашу встречу. Красивая и притягательная, она будоражила кровь. Неудивительно, что у Маркуса горят глаза.
Халивара легким касанием руки опустила мечи, зажатые в руках дракона и прижалась к большой груди дракона. По широко расширенным глазам было понятно что он этого не ожидал. Девушка медленно поднялась на носочки и поцеловала Мара, осторожно так, едва касаясь. Мечи со звонким лязгом упали на пол, освобождая руки, чтобы обнять девушку и притянуть еще ближе. Их поцелуй перестал быть невинным, а мне вдруг стало не по себе, что оказалась свидетелем столь интимной сцены. С удовольствием бы ушла, но не знаю как это сделать. Только хотела отвернуться, как Маркус с силой оттолкнул Халивару, та слегка качнулась.
— Хватит. — хрипло сказал Мар. — Этого больше не должно повториться.
— Но почему? Нам ведь хорошо…
— Нам было хорошо, когда-то. — резко перебил Мар. — пока ты все не испортила.
— Что? — Халивара опешила и кажется сейчас расплачется. — Мне казалось мы оба виноваты. И сейчас ты мне ответил на поцелуй.
— Ты права Халивара, показалось. Мы друг другу никто и оставь попытки сойтись. Ты мне неприятна.
С этими слова он развернулся и ушел, а мне стало жалко ее. Это слишком по отношению к девушке. То что Маркус черствый это я знала, но что он настолько жесток с девушками, нет.
Когда Мар исчез из виду, девушка упала на колени и уперлась лбом в пол, зарыдала. Ее истошные плач разрывал мне сердце. Еще никогда и никого мне не было так жалко, как ее. Такая сильная и такая слабая одновременно, гордая и готовая в тоже время встать на колени, выпрашивая частичку любви.
Она молотила кулаками пол, сбивая их в кровь и кажется сама того не замечала. Постепенно рыдания превратились всхлипы, а руки в кровавое месиво. Она наклонила голову и тут наши взгляды встретились. Столько боли было в ее глазах, что меня передернуло от сочувствия. Затем взгляд стал более осмысленным и растерянным, будто застали за чем-то постыдным. Халивара окончательно успокоилась, встала и удалилась из зала, одарив меня напоследок неприязненным взглядом.
Глава 25
— Прекрати реветь, я ненавижу слезы. — рявкнул над ухом Алард. Его голос был пропитан злобой и презрением — Вставай и продолжай бой, не смей сдаваться.
После плохо поставленного блока, я не выдержала удара, направленного в челюсть и упала. Было терпимо, да и удар скорее походил на пощечину, пожалел видимо. Но спустя лик, как собиралась встать, завалилась обратно на бок. Место удара ощутимо захолодило, пол скулы занемело. Брызнули слезы сами собой, а тело отказывалось мне подчиняться. Мной овладела паника.
— Вставай! — гневно прошипел Алард.
Я встала, если бы могла. Мое тело отказывалось подниматься, а слезы не прекращались. Их я не могла остановить, как и леденящую боль во всем теле, которая медленно растекалась по венам битым стеклом. Я не могла ни чего сказать, так как язык онемел. Все что я сделала, это зажмуриться от боли.