Антон еще тот затейник, рассказывать может ярко и красочно, да еще вставляя умные словечки, почерпнутые из интернета. А в устах десятилетнего ребенка это взрывоопасный коктейль массового поражения.
— Мам, ты не ответила, — понукает, думая что я не услышала за шумом, врывающимся в салон автомобиля через открытое стекло.
А думаю, не зная что сказать. Этот вопрос он задает уже не первый раз. И находить ответ на него очень сложно. По причине наших сложных отношений с бабушкой Антона.
Ребенок он как оголенный детектор, всегда чувствует как к нему относятся окружающие, в том числе родственники по крови. С духом у нас более сложные взаимоотношения.
— Антон, — начинаю, продолжая подбирать слова. — Твоя бабушка это моя мама. Она меня родила. Вырастила. Так же как и я родила тебя. Она моя плоть и кровь.
— Тогда почему она тебя не любит так, как ты любишь меня? — тут же в лоб задает вопрос сын.
Этот вопрос еще более сложный, чем предыдущий.
Почему меня не любит мама? Она говорит обратное. Постоянно говорит. Из года в год говорит, что любит. Но только говорит. А действует совершенно иначе. Я не знаю как такое может быть, чтобы в устах одно, а в поступках другое. Пожалуй, она любит, но на свой манер. Так, как она считает нужным. Или как у нее получается.
Но сыну такое говорить нельзя. Он в силу своего возраста может не понять, или понять совершенно не так. Слишком мало опыта. Слишком резкая градация между черным и белым. Оттенков серого практически нет. Как ему объяснить, что худой мир лучше доброй ссоры? Как донести, что любые отношения надо поддерживать, даже такие необычные, какие сложились между мной и матерью.
— Сынок, любовь у всех своя. Двух похожих не бывает. Так и у нас. Каждый любит так, как может. Я тебя люблю по-своему, а бабушка меня по-своему.
— И поэтому она все время говорит, что себе жизнь загубила, принеся меня в подоле? — дрожащим голосом, срывающимся на последних словах, передает, когда-то подслушанные слова, сын.
Чуть не врубаю по тормозам. Настолько тяжело слышать обидные слова матери в устах своего ребенка. К ее выходкам я если не привыкла, то смирилась. Родителей не выбирают, напоминаю себе изо дня в день. Но Антошка-то за что должен страдать?
Задерживаю дыхание, стараясь успокоиться, чтобы мой голос ни в коем случае не дрогнул, когда буду отвечать.
— Думаю, что ты все не так понял, сынок. Бабушка совсем иначе говорила. Ты же знаешь, что слова вырванные из контекста могут иметь совершенно иной смысл, нежели есть на самом деле.
— Ма, я уже не маленький, — отмахивается от моего объяснения Антошка. — Есть интернет, на крайний случай гугл. Они все доходчиво объяснили, что принести в подоле это значит — нагулять, — делится своими познаниями ребенок, взрослый не по годам.
Правда больно звучит. Особенно из уст ребенка. Но она такая, какая есть. И с ней надо жить.
— Антош, такое в жизни бывает, когда мама и папа не состоят в законном браке, — поясняю очевидные для меня вещи. Но не для сына.
— Нужен он, этот брак. Вон у родителей Сережки Олухова брак был, ровно до того момента как папка не загулял с секретуткой, — делится «секретиком» сын.
Сережа его одноклассник. Мальчишка серьезный и тихий, весь в маму. Не думала, что у них в семье такие проблемы.
— Сынок, что ты такое говоришь? — одергиваю.
— А что? — ощетинивается он. — Так все говорят.
— Кто это все?
— Учителя.
— О, Боже! — шепчу себе под нос. Неужели так трудно не обсуждать при детях сплетни. — Меньше прислушивайся к всяким ерундовинам.
В этот миг я больше всего напоминаю себе ворчливую старуху, выговаривающую подрастающему поколению как надо жить.
С другой стороны я рада, что тема моих взаимоотношений с матерью, а Антоши с бабушкой закрыта. До следующего раза.
Тем более мы уже подъезжаем к деревне, в которой обосновалась Сталина Петровна Гукова, местная помещица, а по совместительству моя мать и бабушка Антона.
Глава 6
Как бы Антону не нравилось общаться с бабушкой, к которой с раннего детства относился с большим подозрением, но деревню он любил.
А какой ребенок не любит котиков, собачек, курочек, уточек, коровок с телятками? Тем более в деревне было на что посмотреть. Все животные в хозяйстве Сталины Гуковой были ухоженными, чистенькими. А сама ферма, я ее называла «поместье» — образцово- показательным. В него частенько ездили журналисты, когда следовало показать что-то пасторально-прекрасное и вылизанное до зеркального блеска.
За порядком и чистотой Сталина Гукова следила лично. Не гнушаясь в сапогах войти в баз или проследить за принятием родов у коров.