Колкость адресовалась ректору. Он нахмурился. Ответила я:
- Она хочет править миром Мерцающей Звезды, - выложила я недостающие сведения. И для этого ей нужен чистокровный наследник священных.
- Портал в наш мир невозможно открыть любому, - Эристел Наг криво усмехнулся, тщательно скрывая встревоженность. Куратор пребывала в шоке.
- Она что-то нашла в книгах эльфов.
Лица моих посетителей стали соперничать со стенами больничной палаты. Я также теребила одеяло, не зная, куда приспособить беспокойные руки. Профессора смотрели дуг на друга.
- По крайней мере, жизни моей невесты теперь ничего не грозит, - ректор озвучил положительную сторону ситуации.
- Я не была бы столь уверена в этом, - магиня устало прикрыла глаза. – Эта чертовка убила бы девочку сразу, откажись она от тебя. Чтобы ты не делал даже попыток вернуть ее. Обещания Арнель – пшик! Она будет и сейчас пытаться убить ее. По той же причине. Ей нужен ты! А она, - указующий перст нацелился на меня, - постоянная угроза. И даже родственные связи не станут преградой! Уж извини, деточка, что озвучиваю столь неприятный факт из твоей биографии, - это -мне.
Осторожно подняла палец вверх, привлекая внимание к своей персоне снова:
- Аринар Арнель – мне не родственница! Во мне течет кровь Драгона. Так Офелия сказала.
Немая сцена угрожающе затянулась. Куратор беспокойно нащупала спинку стула. Села. Два матерых, взрослых нага порывались мне что-то сказать, но по очереди закрывали рты, не найдя этого «что-то».
- Шантер как-то узнал, что ребенок не его, - наконец задумчиво произнес Эристел. – Вот почему он убил Офелию. Он метался после содеянного, не в силах совладать с собой. От горя и любви. От этого и окаменел. А мы все не могли понять, что же между ними произошло? Но как он узнал?
- Кровь, - догадалась госпожа Рас, - только кровь при рождении ребенка могла выдать этот секрет.
- Почему же принцесса не приняла истинный вид? Ее тайна была бы сохранена, - ректор хмурился, переваривая подкинутую мной информацию.
- Она не знала… - Новели Рас отставила в сторону стул и присела рядом со мной. На кровать. – Приняв в мужья Шантера, свято верила, что ребенок от него. Мы все так думали.
- Не поняла насчет «убил»? – вклинилась я в разговор старших.
- Из ревности, - «успокоили» меня. – Такое бывает в нашем клане. Это состояние практически не поддается контролю, - просветил любимый.
- Есть среди змей мстители, вроде королевских кобр… они убивают самку, обнаружив, что она оплодотворена другим… - задумчиво продекламировала слова Арнель.
- Не всегда, но такое бывает, - ответил Эристел. – Стоп! Откуда тебе это известно? Вы этого еще не проходили. – Его глаза сузились в щелочки.
- Госпожа Арнель просветила, - задумчиво поведала я. – Вы тоже их них, господин профессор? – перспектива быть убитой стала какой-то всеобъемлющей и не радовала.
Гробовая тишина повисла в комнате. Стылой поземкой она прошлась по спине. Сковала ужасом затылок. Надавила на ушные перепонки, перекрывая путь любым звукам жизни.
- Подобное у нас редкость, - наконец произнес мой инопланетный змей и по совместительству черный королевский кобр. – И тебе ничего не грозит.
Я нервно захихикала и натянула одеяло до подбородка, затем обратилась к госпоже Новели Рас:
- Госпожа куратор, а чего не так с кровью-то?
- Да все так, деточка! – женщина явно пыталась меня успокоить. – У нагов она голубая, у драконов - красная. Киноварью называется. У Драконов Времени, клана Драгона, она особенная. Такой густой и насыщенной нет больше ни у кого из их племени. Может вылечить от любой болезни. А может убить. Не перепутаешь ни с какой дугой. В ней сила черных драконов. В ней огонь. Видимо, она и опалила руки Шантеру, когда перерезал пуповину. Вот он и потерялся в сетях ревности. Если бы Офелия рожала в наговском обличии, о киновари в теле ребенка никто бы и не узнал. Но и она не знала, что носит дитя Драгона.
- И никто ничего бы не узнал, - закончила я за профессора, - и все сложилось бы по-другому.
- Возможно. Но знаешь, у вас, людей, есть пословица «все тайное когда-то становиться явью». И еще одна: «сколько веревочке не вейся, а конец будет», так что еще неизвестно как бы позже это аукнулось.
- А в чем тебя еще просветила Аринар? - ректор жестко прервал нашу с куратором задушевную беседу. И глаза у него как-то нехорошо горели. В глазах цвета мокрого асфальта разливалась чернь непроглядная. Крепко сцепленные челюсти резко обозначились под кожей.
- О половых особенностях змей и нагов, - не стала скрывать я. Не скажу, так ведь сами в голову влезут.
Рядом охнули. Не я! Посмотрела на ректора - грозовое небо нервно курит в сторонке, раздумывая, а не бросить ли все к бездне? А я невинно похлопала ресничками в сторону жениха, сознательно подогревая ситуацию, дразня мужика и доводя его до белого каления. Вот и посмотрим, насколько ты ревнив? Заранее. И как держишь себя в руках? Потому как нечего мне тут про их обычаи ревности соловьем разливаться. Страшно мне! И обидно. И … страшно. А так, и куратор рядом. И что значит «тебе не грозит?» А то ведь я подумаю, что недостаточно меня любят. В общем, разобраться бы надо.