- Да, это правда, - спокойный голос; уверенный, изучающий взгляд.
- Что?!
Ответ звучал как изысканная насмешка. Руку обожгла резкая боль, а «мужик» даже не шевельнулся, лишь полморды ректорского лица расцвело красным маком. Физические реакции моего тела опередили мыслительные процессы. Я снова замерла в ожидании скорой расправы. Что я творю?!
Мой подбородок поймали длинные некромантские пальцы. Крепкие. Жесткие. Но больно не было. Страшно стало. Я замерла «а-ля белая мышь» перед удавом. Даже прощальное «пи-пи» девочкам мысленно послала. А меня поцеловали. Осторожно, едва касаясь губ. Только и всего! И мои внутренности стремительно закружились в ритме танго, по очереди меняя партнеров: вот печень обвилась вокруг почки, а желудок намаслил глаз на оба легких. Сердце же, за неимением партнера, опустило свой взор на нижнюю часть моего тела, сгорающую в жарком ожидании. Я сама еще не разобралась в происходящем, а они… Внутренности одним словом! И предатели!
Вторая рука до места назначения не долетела и была перехвачена на подлете, зажата в твердокаменной ладони, а затем медленно, со вкусом, зацелована, начиная с кончиков пальцев. Мужские губы, не спеша, перебирали каждый сантиметр дерзкой руки, оставляя влажный, еле заметный след. Огонь разгорался, грозя превратить кое-кого в факел. Нужно было срочно что-то делать. Отвлечься! Представила себе, как по руке ползет слизняк (медленно так ползет!), оставляя скользкую дорожку. Вздрогнула. Бр-р-р! И встретилась с недоуменным взглядом.
- Аринар Арнель… - с паршивой овцы хоть шерсти клок. Никогда не думала, что в щекотливой ситуации имя стервы может быть так кстати.
- Зира… - лицо ректора исказилось, как от зубной боли.
- Аринар! – упрямо повторила я. – Не хочу повторить судьбу Офелии и Драгона. - О том, что уже априори «на все согласна», как-то даже не задумывалась. На баррикады вылез мой извечный максимализм и требовал удовлетворения.
- Принцесса священных тебе рассказала? Это столь личное.
- А у нас не «личное»? – я закипала изнутри, сама себя пугая столь откровенным наездом. И по-детски глупым.
- Вся эта чушь для того, чтоб защитить тебя, - мужчина перебирал мои пострадавшие пальцы.
- Чушь?! Вы же… Ты с ней…
Мне резко прикрыли рот рукой (я бы сказала заткнули!), не давая упиться надуманным обвинением. А потом лицо оказалось в плену прохладных, сильных ладоней. Эристел поймал мой взгляд. Сфокусировал на себе, отрезая возможность отвести глаза.
Когда-то давно в детстве, на реке, я попала в водоворот, создаваемый воронкой от снаряда. Меня тянуло в эпицентр, туда, где ноги не доставали дна, и глоток воздуха был подобен вселенскому взрыву сверхновой звезды. Тогда я выбралась. Но не сейчас. Я утонула в глазах наглого особя – меня заставили, на корню оборвав бессмысленные, замешанные на нервах, препирательства.
Глава 2
Вдох – выдох, вдох – выдох. Перед глазами развиднелось. Размытые очертания набрали формы. Я всплываю на поверхность сквозь толстую, вязкую преграду, что стремиться задержать, не пустить, утянуть в глубины. Но я стремлюсь к светлым, колеблющимся бликам впереди.
Вынырнула. Мне больше ничего не мешает. Даже странно, что минутой назад задыхалась, беспомощно барахтаясь в аморфной, облепляющей со всех сторон субстанции. Перед моими ногами лежал огромный луг. То здесь, то там словно отыгрывались отдельные сцены пьесы. Вот маленький чернявый малыш впервые проходит трансформацию. Путаясь в хвосте, он падает, но не плачет, лишь удивленно рассматривает, как снова появляются ножки. И вновь - эта длинная, блестящая веревка. А здесь – молодой воин учит двоих пареньков, одного постарше, другого моложе, держать рапиры. Я засмотрелась на стройного мужчину, чем-то смутно мне знакомого. Но так и не смогла вспомнить.
Картины жизни, запечатленные в памяти Эристела, сменялись одна за другой, рассказывая о жизни моего нареченного. И не было в них ничего предосудительного, что оттолкнуло бы или насторожило. В одном из видений крылья угольно-черного дракона закрыли блеск ночных звезд. Его мощь завораживала. Мгла поглотила небо. В груди затрепетал огонек восторга. Драгон! И новая картинка. Девушка в белом поглаживает уже внушительный животик. Порывистый ветер играет ее длинными платиновыми волосами, время от времени кидая их на стройного, смуглого красавца «а-ля испанский тореро». Он сморит на подругу с бездонным обожанием и горящим взглядом. Возле них топчется юноша, похожий на старшего мужчину. Только волосы у него не вьющиеся, а прямые, собранные в задиристый хвост. И ведет он себя сдержано, что-то упрямо доказывая. Эристел! Примерно моего возраста! Я невольно улыбнулась: совсем мальчишка!