В глубине помещения, на огромной кровати с балдахинами лежала магиня земли. Она была зла, как гадюка, на которую нечаянно наступили. Но внеплановый посетитель напугал ее еще больше. Одно дело увидеть древнего, как проекцию, в его же подсознании, другое – почти на пороге своей спальни, живьем. Ранее ректор Наг такого не практиковал, появляясь везде лишь в ипостаси человека, чем вызывал у магини земли лишь кривую «улыбку» снисхождения и подозрение на мягкотелость. Эфемерный образ ужасного змия темную эльфийку никак не трогал. До этого момента. Теперь Арнель затрусило основательно – по ее телу прошла крупная дрожь, пальцы и кончики ушей застыли. Ей стало страшно. До сих пор в ее цитадель никто проникнуть не мог. Даже Ногард, без ее позволения, не мог войти. А он далеко не слабак. А если учесть…
В доме, в одночасье, стало как-то тесно. Двери как не бывало, а место прохода перекрыло тело черного нага.
- Какого дохлого червяка? - взвизгнула Арнель.
Сегодня внутреннее убранство жилища темной эльфийки было похоже на сказочный лес. Бесшумно скользили лианы, исполняя роль обслуги. Было видно, что хозяйка скучает за нетронутыми эльфийскими прериями. Змей двинулся к обширному ложу, плавно обходя все движущиеся и не движущиеся препятствия. Или, не обходя. Он отлично вписался в этот природный интерьер и двигался, подобно лианам, в сторону магини. На его теле играли полуночные блики от одиночных светильников, создавая убийственную таинственность и ауру запредельной опасности. Он подполз к ложу абсолютно бесшумно, привнося в театр действий понимание чего-то неизбежного.
Наг приподнял часть массивного тела, чтобы оценить вскочившую на простынях даму. Она была одета почти «ни во что» - легкие воздушные кусочки материи с веревочками. Вздыбившиеся от страха редкие волосинки на теле создавали иллюзорное подобие одежды а-ля пеньюар. Змей раздул капюшон, ощупал воздух языком и преподнес хозяйке спальни цвет глицинии:
- Ззначит, ты хочешшь делить ссо мной посстель, нессравненная?
Наг певуче растягивал слова, но легкое сипение пробирало до нутра, и было не ясно, интересуется обладатель загробного шёпота у дрожащей дамы всерьез или его мысли о чем-то другом. Он не стал дожидаться ответа. Плавными движениями змей взобрался на ложе хозяйки. Оно просело и жалобно затрещало под его весом. Забыв о какой-либо трансформации и силах, магиня выронила «букет», взвизгнула повторно и соскочила с постели, несколько облегчив ношу несчастной.
- Ты пугаешь меня, Эристел!
- Праавда? Ссовссем недавно ты говорила обратные вещи. Ты хотела меня в любом виде. И так отчаянно, - пасть змея искривилась в подобии улыбки, - что позволила себе пробраться в мой ментал. И вот, я пришшел! Ссам!
- Как?.. Ты не мог слышать! Ничего!
- Ох, как же ты меня недооцениваешь, Аринар.
Наг аккуратно сложил кольца на шелковых простынях и демонстративно зевнул, намекая, как ему сладко. Он бережно положил цветы на подушку и с осуждением посмотрел на темную полукровку.
- Ну, и чего ты там сстоишь, нессравненная? Запрыгивай на ложе обратно, поиграем, ссобьем твою осскомину, - слова Эристела текли удивительно мягко, но в их желчи можно было отравиться.
- Что ты от меня хочешь? – немного совладав с собой, спросила Аринар. Ее взгляду постепенно возвращалась уверенность – Эристел не позволит себе ничего в стенах академии. Женский подбородок упрямо полез вверх - эльфийка никогда не извинялась и не просила прощения, но умела договариваться!
- Отсстань от адептки Чаргородсской.
- А, так вон оно что! Значит, правда все! Нашел-таки наследницу бледной твари? Только и я, сложа руки, сидеть не буду. Каждый борется за свое! И поганке твоей жизни не дам! Никто не смеет меня игнорировать! – взбешенная дроу-змея забыла об осторожности. К дохлому червяку все! Он приполз ради этой мелкой мерзавки!
- Два момента, нессравненная, - прошелестел змей. - Никто не ссмеет осскорблять принцессу Ссвященных! Никто не ссмеет унижать мою невессту!
- Невесту? Еще немного, - плевалась ядом Арнель, - и эта мелкая дрянь сама отказалась бы от тебя или согласилась бы на выгодный обмен: один, не первой свежести наг, на целый выводок молодняка. И поверь, я просветила ее о подробностях как наговской, так и змеиной анатомии. И всем, что с этим связано. Ты бы видел ее лицо! – и она рассмеялась. Нагло. Дерзко.
Неожиданно магиня взвыла и резко схватилась за левую ногу. Холеное бедро, выставленное на показ, разорвало мощным, хлестким ударом. Кожа лопнула под сильным давлением извне, пропуская незваного гостя в глубину тканей. Теперь один из предметов гордости Аринар был обезображен глубокой раной. Местами просматривалась кость. Кровь хлынула из раны. Она стекала ручьями, оставляя на теле женщины некрасивые разводы.