Общежитие показалось родным домом. Ковер с повышенной шерстистостью приятно обнял ступни ног. И не хотел отпускать. Но кровать под покрывалом с цветами рододендрона манила, и я с разбегу бухнулась на нее. Кайф неописуемый!
- Ты чего такая потерянная? - не правилось мне состояние Сети. – Не рада мне?
Подруга лишь укоризненно посмотрела на меня и ничего не ответила.
- Ну, тогда я не понимаю тебя. Сидар скоро придет, чего так «умирать» за ним? Милисент только отрицательно покачала головой:
- Если их собрали в срочном порядке, значит что-то произошло. Старшего куса нет, остается только второй под рукой. А такого, чтоб к решению проблем привлекали первокурсника и, вообще, не было никогда.
- Мне кажется, физрук предельно ясно дал понять, почему Тиноб понадобился. Но, вот чего я не поняла, так это что хотел сказать Сидар Линеру? Никак не вяжется.
- А что здесь понимать? Я - беременна. Оксиуанус и так меня пугает, а здесь, еще и драка в твоей комнате. Сидар переживает, что бы чего не случилось. С нами.
Я зависла еще в начале признания. Перед глазами встал образ мамы и всех ее мучений. И как теперь учеба? Я не готова была верить ушам, глазам, но чувства говорили – не врет. И я им верила. Последние слова удивили не меньше. Что со мной может случиться? Ну, не считая «мелких» неприятностей.
- Со мной и нашими детьми…
- Оу…
Молчали мы долго. Милисент зарылась в свои переживания. А я все думала. Это ж надо так вляпаться? Еще три года учебы. И как теперь быть? Тишина давила на мозги, и я не выдержала:
- Что думаете делать? Жениться будете?
Милисент неожиданно рассмеялась. Она посмотрела на меня, как на ребенка, который соску пластмассовой ручкой в рот запхал. Смеялась долго и от души. А я смотрела на нее и тупо начинала злиться:
- Что?
- Извини, но ты бываешь ужасно смешной.
- Правда?! – съёрничала я.
- Ага! Какая женитьба?! Мы же не люди. Ну, то есть люди, но на меньшую половину. А для нашей первой половины понятия женитьбы не существует! Есть пара. И все. Без формальностей. Я думала, ты об этом уже знаешь.
- И откуда мне это знать?
- Ну…
И, вроде, ничего сказано не было. И, вроде, все как должно быть. Но я вспыхнула и покраснела. До самых корней волос. Меня словно раздели перед толпой зевак и выставили на всеобщее обозрение - другая сторона отношений. Когда все, всё знают. Когда все – естественный процесс. Но, как же во мне много человеческого! До черта много! Моральные принципы, вбитые с детства, – непреложный поведенческий кодекс. Я встала и подошла к огромному окну. Там, за ним, уже был глупый вечер, неизвестно куда ушедший второй курс с метром боевки, Тиноб, ректор и понимание того, что мечты о романтике на одной романтике долго не продержатся. Как дрожи без муки. Побродят и опадут. Чувства без действий бывают только в девичьих мечта.
Я была хоть и шестнадцати лет от роду, но выросла в селе и быстро повзрослела на предмет общения полов. Родители часто выставляли меня за двери, снова и снова указывая на то, что скотинку пора кормить или на огороде срочным образом площадь от сорняков почистить надо. Папа при этом что-то нашептывал маме, прижимаясь к ней сильнее. Она смущалась и тихо смеялась. Меня выставляли, а сами закрывались. А после, улыбались оба, и в семье была тишь и благодать, и мне чуток любви перепадало – по голове гладили, умницей называли. Мне тогда лет двенадцать было, но вопрос «почему» из головы не выходил? Почему они закрываются, раз скотинку кормить надо? Почему я? Но главное, почему после этого ко мне так меняется отношение? Ну, нашла я щелочку… Потом на скотинку стала внимание обращать, на котов, собак. Так что, что к чему я знала. В теории. И то, как это на мужчин влияет. Когда Аринар Арнель расписывала мне перспективы и предложения, мне было ни тепло, ни холодно. Я не могла практически оценить все то, что она рассказывала. Но может, это и к лучшему - я опиралась на свои ощущения и свои эмоции. Чистые, романтические. И мои.
Но теперь менялось все. И я не была готова. Поцелуи и сплетение пальцев под луной – это одно, но… Но! И Милисент – живой пример.
- Эрилия знает?
- Конечно, она заметила сразу.
- Она тоже беременна?
- С чего ты взяла?
Я помолчала, подыскивая слова:
- А разве, они не…
Зеленушка улыбнулась и ЗАКАТИЛА глаза:
- Ты бываешь неподражаемо наивной, Зира. А еще, таким ребенком. Ректор прав, твой отец сослужил тебе плохую службу: ты ничего не знаешь и похожа на слепого котенка. В твоих глазах страх отношений. М-да, бедный ректор!
Это было уже слишком! Надо мной подтрунивала «мышута»! Та, которая от одного взгляда Черной Мамбы чуть в обморок не падала. И, вообще!