Глава 4
Мои мысли снова и снова возвращались к черному нагу. Почему он молчит?
- Потому, что я здесь! И пока я здесь, его ментальный блок работает против него самого, - услужливо подсказала магиня, словно услышав мои мысли. – Чем сильнее он сопротивляется «Путам» и пытается выгнать меня из своего сознания, тем туже затягивается на нем заклинание. При таком напряжении отказывают мышцы. Мысли не поддаются контролю.
- Что?
- Да-да! Ты правильно меня поняла. Я проникла в его мысли. Уж сколько билась – не получалось! А здесь такая оказия! Уж и не знаю, как он так оплошал? Блок ослабил. А вторая удача – это информация о тебе. Чуть ли не с первых рук. И комнату страха его я тоже нашла! Сегодня у меня день везений просто. И да, мысли твои я тоже сейчас читаю. Что такое? – магиня встрепенулась, резко сузила глаза и вперила в меня злой взгляд.
- И ты ей позволишь изменить свою судьбу и судьбу многих, от тебя зависящих в этом мире и мире Мерцающей звезды? – пошелестел справа голос Офелии.
- Ой, она же услышит!
- Нет. Ей не обойти мой заслон. И не пробить.
- Почему Эристел, - я украдкой глянула в сторону нага, - ничего не делает?
- Он парализован. Эта змея подловила момент его низкой ментальной сопротивляемость. И теперь, пока она хозяйничает в его голове, Эристел - лишь марионетка.
- А… - не успела я сформулировать мысль.
- Очевидно, он находился в крайне упадническом настроении, - продолжила просвещать родственница. Твоих рук дело? – призрачное лицо нахмурилось.
Я понуро уставилась в пол:
- Я нашла и открыла его комнату страха, - не стала изворачиваться.
- Зачем?!
Офелия всплеснула призрачными руками, затем спрятала в них лицо. А после уронила их на подол платья. Горестно вздохнула и уже тише повторила вопрос.
- Зачем?
- Хотела все знать наверняка, - честно призналась я, нутром ощущая, что в данной ситуации «комплекс отличницы» похоже сыграл против меня.
- И? Тебя устроил результат?
- Как ему помочь? – спросила в место ответа.
- Убери это исчадие мрака из его головы.
- Как?
- Верни ему веру! – очень серьезно ответила Офелия. – С остальным он и сам справиться.
Призрак принцессы священных собрался исчезнуть. Я остановила вопросом.
- Он правда такой старый?
Не знаю, что хотела услышать, но Офелия резко повернулась, внимательно оценила угрюмо-растерянную меня и серьезно ответила:
- А разве существует возраст для чувств? Ты или любишь, или нет! Все остальное лишь непостоянная страсть. Подумай и выбери. Может, тебе и правда лучше прислушаться к этой ведьме? И да, Эристел, действительно, очень долго живет. И давно бы ушел в мир спящих. Но надеялся. Ждал тебя, – припечатала меня гневными словами родственница и уже тише продолжила. - В нашем мире, вся ваша жизнь в сотню лет - всего лишь мгновение. Может, есть смысл вернуться к другим мерам, чем возраст? Может, теперь тебе станет ясно, как трудно ему было осознать и принять, что ты – это ты. Та, которую он так долго и упорно искал, оказалась маленькой, упрямой человечкой и … совершенно маленькая.
Я молчала. В голове была каша из понятий, эмоций, и черт знает, чего еще. Увиденная картинка с малышкой Новели нашла примерное объяснение. Как и с дедушкой, и дочкой Офелии. Вот только Эристел и мне приходился родственником, как правильно подметила магиня земли.
- Нет!
Меня вырвало из размышлений. Влезание в мои мысли стало откровенно доставать.
- Эристел тебе не родственник!
- Но, если… - я не успела договорить.
- В тебе кровь Драгона! – и Офелия испарилась.
Снаружи бесновалась дроу-змея, но я ее не слышала. У меня случился культурный шок. Все время меня уверяли, что я – наследница белой принцессы, априори подразумевая, что вторая составляющая генотипа была от Шантера. Довыискивалась?! Получай, не подавись! Секунды две я абсолютно бездумно следила за злобными потугами остервенелой фурии продавить поставленный на мне защитный блок. Она тоже не понимала. Блок гнулся, но выдерживал атаки.
Скользнув по огромному телу старого нага, встретилась с его взглядом. Одинокая, скупая слеза устремилась прочь от места рождения в полной уверенности познакомиться с землей. Да, высоковато будет… На иссиня-черной морде осталась еле заметная мокрая дорожка.
Взгляд. Странный. Опустошенный. Безжизненный. Со мной прощались. Навсегда! Тихо. Печально. Топя свои страдания в глубине огромного тела, мои сомнения и опасения разрешили без меня. И я обожглась. Обожглась об его боль. Не знаю «как», не знаю «почему», но я захлебнулась в ней. И она жестоко отозвалась в моем сердце. Вырвавшийся в ответ девятый вал уже моих чувств, ударил наотмашь, едва не лишив сознания. И меня накрыло. Накрыло «медным тазом».