— Так в курсе чего вся академия?
Боль перестала чувствоваться совсем, её заменили более приземлённые чувства и бешенство стояло в числе первых.
— Что ты пытался убить Аделин, но не смог.
Я. Убить. Стихийницу с тремя силами.
Шаргхов старый интриган.
— Рик!..
Но поздно. Фактически пинком открыв дверь к ректору, который тоже решил, что самый умный, я встретился взглядом с довольным Оттельбергом.
— Я пыталась остановить, но…
— Идите, Аламеда, мы дальше сами, — по-отечески улыбнулся ей старик, и дверь за моей спиной закрылась. — Пожалуйста, проходите, мы как раз говорили о вас.
Мы?
— Рад снова вас видеть, профессор Шалинберг.
Из-за кресла с высокой спинкой поднялся ещё один маг. До тошноты знакомый.
— Ректор Оллэйстар.
Ориан Оллэйстар — ректор моей академии, известный боевой маг, друг императора и муж Аурелии когда-то Грасс.
Глава 9
— Как вы себя чувствуете, Рикард? — Оллэйстар внимательным взглядом прошёлся по мне с головы до ног. — Гарриган сообщил, что ваше лечение затянулось из-за особенностей, которые…
— Магия через меня по-прежнему не проходит, — перебил я, не собираясь разводить светские беседы. Особенно с ним. — Ректор Оттельберг, почему Малин не откликается на мои приказы?
— Я решил, что так будет лучше. — Старик холодно улыбнулся. — После того, как вы едва не убили одного из наших студентов, было бы странно оставлять вам доступ к такому могущественному источнику.
— Лиерра Киндерен жива и здорова. С чего вы решили, что я хотел её убить?
Присутствие спокойного и внимательного Оллэйстара мешало — мысли то и дело перескакивали на Аурелию.
— Вы закрылись в одном из самых опасных мест в академии — в зеркальном зале, вытягивающем из стихийных магов силу. Вы опечатали дверь, чтобы никто из нас не смог её открыть. Вы истощили лиерру Киндерен, едва её не убив. Или этого вам мало? — разозлился вдруг Оттельберг.
— Что с лиеррой Киндерен?
Всё нормально, значит? Шаргхов Арек!
— Её погрузили в сон до восстановления бОльшей части сил, — мрачно отозвался старик. — И если вы думаете, что после этого я доверю вам хоть одного из своих студентов, то…
— Зачем вам зеркальный зал? — В академическом уставе не было ни слова, ни о нём, ни о его свойствах.
— Наши студенты не всегда молоды, — после паузы и злого сверкания глазами отозвался Оттельберг. — Некоторые категорически против обучения и их приходится… сдерживать.
— Насильно доводить до истощения, — переиначив красивые слова, усмехнулся я. — И меня вы называете убийцей?
— Это для их же блага, — хлопнув ладонью по столу, старик поднялся. — Но никто из нас не запирался в этом зале со студентами. И ни у кого из нас нет ни стааша, ни навыков боевого мага.
— А у профессора Шалинберга нет магии, — раздался насмешливый голос из-за спины, и мы вспомнили про ещё одного участника беседы. — При всём уважении, Гарриган, Рикард бы просто не смог опечатать дверь изнутри.
И Оттельберг застыл, вспомнив вдруг те самые «личные магические обстоятельства», которыми бравировал, представляя меня академии.
— Насколько я помню, таер* Шалинберг изготовил артефакт, который измеряет ваш уровень магии. Он у вас с собой? — Уверенный взгляд раздражал и, скривившись, я кивнул. — Будьте добры, продемонстрируйте его ректору Оттельбергу.
Происходящее бесило, но вместо того, чтобы с силой рвануть манжету, я аккуратно расстегнул пуговицы, задрал рукав рубашки и поднял браслет на уровень глаз. Артефакт закономерно молчал, не светясь ни единым камнем. Неудивительно, ведь последним заклинанием я доказал Аделин собственную несостоятельность как мага, и восстанавливаться буду ещё не меньше десяти-двенадцати часов.
— Как видите, в данный момент профессор Шалинберг не способен даже на самую простейшую магию. — Оллэйстар поднялся, обошёл меня и встал рядом, глядя на старика. — А защитное заклинание, которым опечатали дверь, требует и внушительного резерва, и отточенного умения. Ни того, ни другого у профессора нет.
Опустил, так опустил. Очень хотелось высказаться на тему, но сейчас слова Оллэйстара были мне только на руку.
— Внушительного резерва? — выдохнул Оттельберг. — Конечно, его нет. Его использовали вчера, чтобы убить мою студентку. Умения? — Он смерил меня неприязненным взглядом. — Когда профессору Шалинбергу надо, он бывает очень изобретательным.
Вспомнил историю с ушной болезнью?
— Как и ваши студенты, — хмыкнул я в ответ. — Мне не нужно заступничество ректора Оллэйстара, — ехидный взгляд на того, — чтобы доказать свою невиновность. Достаточно позвать Малин.