Все шло хорошо, до тех пор, пока Крах не решил, что ему не нужен мир, в котором ему позволили царствовать, поскольку ему нравилось управлять судьбами живых, а значит он тоже в каком-то роде Бог. И если у него есть свой мир, в котором он может устанавливать свои правила, зачем ему Небеса, где он будет пресмыкаться перед другими?
Элементали не могли погубить разумное создание, созданное их же руками, а потому оставили Краха в покое, но они знали, что могут помочь пьюрам.
Первородные попытались отменить свое правило влияния ночи на дар своих созданий, но оказалось, что нельзя удалить какой-то элемент из мира, можно только стереть все и написать заново, но элементали понимали, что это не выход: слишком уж долго они создавали этот мир. Тогда они сотворили других пьюров, тех, которые не обладают даром управления стихиями, для того, чтобы они учились выживать без магии с детства. Те, кто никогда не имел, не может потерять, а значит, во время наступления ночи, они смогут позаботиться не только о себе, но и о тех, кто станет беспомощным без своего дара.
Пьюры, владеющие магией стали называться стихийниками, а те, что не имели дара – скритами. Боги смогли отобрать у Краха добрых духов, Шиали, которые согласились оберегать творения элементалей от Схатов.
Элементали создали нейтральный кусочек земли – место пересечения четырех континентов, где все стихии могли контактировать, не причиняя себе и другим боли, а времена года сменяли друг друга. Но ступить на эту землю могли только достойные.
Сейчас в мире всё, практически, спокойно, но зло никогда не дремлет, а потому иногда побеждает, что со временем может привести к губительным для всей планеты последствиям. Пока Краха удается сдерживать и он не может выйти из Бездны, потому творит злодеяния через схатов, но кто знает, что может произойти через сто лет, тысячу или десять тысяч? Когда-то кому-то придется сразиться с самым темным порождением Элементалей.
Существует пророчество о четырех освободителях, которые появятся однажды на свет на разных континентах и смогут раз и навсегда запереть Краха в Бездне, пророчество хранится на нейтральной земле и надежно оберегается, чтобы Крах и его схаты не могли прочесть написанное внутри. Если Краху станет известно, кто станет его погибелью, он сможет победить их, и тогда погибель ждет всех»
Неожиданно книга кончилась, а я глупо моргала и не могла понять, где продолжение. Казалось, что осталась какая-то недосказанность. Вроде информации много, но в то же время, она далеко не вся. И что это за детская книжка такая, которая кончается, как ночной кошмар? Если бы мне такое в детстве старуха читала, я бы и сама боялась выходить из подвала, тогда ей не пришлось бы меня держать насильно.
- Что ты там кряхтишь? – недовольно проворчала соседка, чем напугала меня до визга. – Чего верещишь? Сама не спишь и другим не даешь. Впрочем, ладно, все равно пора на ужин. Ну что, готова встретиться с другими адептами?
Она дружелюбно улыбалась, но мне казалось, что в чем-то тут скрыт подвох. И кажется я только что поняла, что не готова встретиться с толпой незнакомых пьюров, которые, несомненно будут на меня пялиться хотя бы потому, что я появилась здесь позже остальных и после начала учебного года.
Собралась с мыслями и уверенно встала с кровати. Голова качнулась в ответ соседке «нет», а с губ сорвалось нервное «Д-да». Бриджит, недолго думая, закатила глаза и потащила меня прочь из комнаты. Я бросила грустный взгляд на кота перед тем, как дверь комнаты закрылась и почувствовала теплую волну внутри.
Держись, Айви, ты справишься!
Глава 6
Коридор быстро наполнился адептами, что стало причиной приличного шума. Кто-то перешептывался, кто-то смеялся, а кто-то говорил в голос. Вся эта звуковая волна грозилась меня снести. Мои нежные уши привыкли слушать тишину. Поскольку я не поднимала глаз, чтобы не сталкиваться с кем-то взглядом, не понимала, заметил ли кто-то новенькую. Адепты не очень-то старались обойти других, если траектории движения совпадали, они просто пихали друг друга плечом и проходили дальше. Мне было ужасно неуютно от вынужденного контакта, каждый раз я вздрагивала, как от удара. Здесь слишком много пьюров для меня.