— Спасибо. — Я кивнула и сбежала. Вот прямо не день, а одна сплошная неудача. Впрочем… неудачи начались у меня несколько раньше. Неделю назад, когда я так некстати вернулась чуть раньше с отдыха.
После кладовщика-голема от кастелянши я ждала чего угодно. Она могла быть умертвием горгульи, самой горгульей или престарелой вампиршей, которая курит трубку, но оказалась весьма приятной бодрой старушкой с меня ростом, но в три раза больше в обхвате. По старушке было видно — она привыкла работать со студентами. Взирала она не очень дружелюбно, но зато быстро оценила размер, выдала два комплекта формы плюс еще чисто черный вариант (для особых случаев). Форму кастелянша разрешила тут же примерить. Сунула в руки постельное белье и четко рассказала, как и куда идти. Даже выдала небольшой листочек, на котором светились две точки — я и комната.
— Заблудишься — с новенькими постоянно приключаются подобные беды, — торопливо начала она, тыкая в схему крючковатым пальцем, — развернешь листок и сверишься с планом. Красная точка — ты, синяя — комната. Как совпадете, значит, на месте. Ключ — твой амулет. Просто прислони к рисунку возле ручки двери. А то любите вы, новенькие, совать свои кулоны непонятно куда. Потом приходится Глоку приходить и исправлять то, что вы натворили. А он у нас парень ранимый. Без необходимости из подземелий предпочитает не выходить. Побаивается он вашу братию — больно уж шумные. Да и опасные. Он за вами через решетки камер наблюдать привык.
Я не хотела уточнять, что именно приходится исправлять Глоку и чем так страшны студенты. Я вообще предпочла бы с ним больше не встречаться, ибо вид он имел весьма суровый. Поэтому и тему эту я решила дальше не развивать.
— А жить я буду одна? — осторожно закинула удочку и получила насмешливое:
— Ага, щас! Одна. Экая фифа выискалась. С соседкой будешь жить, на каждую комнат не наберешься!
— А если мы не поладим?
Я не теряла надежду. Вдруг получится как-то решить проблему. Я не привыкла решать такие вопросы сама. Обычно рядом был мой отчим, Давид, который не обладал полноценным магическим даром, но мог договориться с кем угодно и о чем угодно. Мне же только предстояло этому научиться. Получалось пока не очень. Кастелянша оказалась непробиваемой или я как-то не так просила.
— Придется. Впереди три года, как же не поладите? — искренне удивилась она.
Вот три года меня пугали, и несказанно. Но поняла — спорить бесполезно, надулась и, попрощавшись, пошла искать свою комнату.
Если верить словам кастелянши, комната находилась в соседнем крыле. Именно там располагалось общежитие. С главным корпусом общежитие было соединено подземным коридором. Я, как ни странно, свернула туда, куда нужно, на стене висела стрелка. Выдохнула и отправилась заселяться, прекрасно понимая, что меня не ждут. Вопрос только, во что именно выльется нежелание хозяйки комнаты иметь соседку. В просто недружелюбную физиономию на соседней кровати (это я переживу) или во что похуже?
Сейчас, если честно, хотелось поваляться и отдохнуть, а не скандалить с новой соседкой. Я вообще плохо представляла, что буду делать, если меня начнут выживать из собственной комнаты. Вряд ли тактика «скандалить и жаловаться» поможет. Хотя… если будет надо, то я ни перед чем не остановлюсь. Какой-какой, а уж белой и пушистой я точно не была.
В общежитии на входе не было привычной вахтерши. Суровыми взглядами меня буравили две каменные горгульи. Оценили и пропустили, видимо, признав за свою. Холодный отстраненный взгляд заинтересованно вспыхнул лишь при виде амулета, а потом снова потух, будто статуи неживые.
Тут оказалось людно. Некоторые при виде меня шарахались, кто-то перешептывался. Но, к счастью, большинство все же не смотрели в мою сторону. Я пока не была готова находиться в центре внимания.
Около двери с номером «213» я остановилась, выдохнула и, собравшись с духом, прислонила кристалл к замку. Мне повезло. Впервые за весь сегодняшний день.
Комната оказалась пуста, и она была достаточно просторной, словно разделенной на три зоны. В центре что-то типа небольшого холла, с диванчиком, парой кресел и столиком. По левую руку явно жила соседка. Там стояла кровать с цветастым пледом. На стуле висела какая-то одежда. На стенах находились милые сердцу безделушки, а с другой стороны — справа — расставлены мои чемоданы. От основной зоны мою, личную, отделял едва заметный красноватый туман — защита. Это хорошо, не хотела бы, чтоб в моих вещах кто-то копался. Жаль только, защита развеется очень быстро. Мама наложила ее на вещи. А я бы предпочла, чтобы на всю мою жизнь.