И только я стояла в просторном холле, где ярко горел камин и оттого было столь тепло, что отогрелись все сразу, и смотрела на ликующих адепток и рыдающих от счастья преподавательниц, слыша как наяву: «И хватит… дрожать!» И такое чувство, что это он мне сказал.
– У всех отдельные комнаты! – Рев Лири, доброй благовоспитанной девушки из семьи двух профессоров, заставил зазвенеть стекла новообретенных окон, но мое внимание, несомненно, привлек, как и внимание остальных адепток.
Оказалось, что на стене уютно расположился список всех обитательниц общежития, и напротив имени каждой стояло указание номера комнаты и этажа! Все преподавательницы стали владелицами апартаментов на первом этаже, но кроме них жилплощадь в элитном месте расположения имела и одна адептка.
– Риате! – прошипела Ригра, стремительно выискивая меня взглядом. Выискала и угрожающе вопросила – А с каких это пор ты, адептка, удостоена чести проживать на первом этаже?
И все повернулись к явно побледневшей мне. Смерили внимательными оценивающими взглядами, снова вернулись к изучению списков заселения, вынеся всеобщий вердикт:
– Не, скорее всего просто ошибка.
Я тоже подошла и всмотрелась: шли рядом Раере, наш преподаватель по типологии проклятий, и Риате – то есть я.
– Дух-хранитель ошибся. – Ригра фыркнула. – Необходимо оповестить лорда-директора об этом.
«Вот ты и оповещай», – мстительно подумала я.
Остальные явно подумали о том же, потому как если магистра Тьера и раньше боялись, то уж после сегодняшнего и подавно!
А потом какими-то рваными движениями поспешили осмотреть новые апартаменты. Сначала несмело, потом все быстрее и быстрее, вбегая кто на лестницы, а я с преподавательницами – в длинный коридор, где свежим деревом пахли совершенно новые двери и поблескивала позолота на табличках, с указанием имени владелицы. И пока я, отсчитывая номера, торопилась к своей комнате, возникла заминка – преподавательницы не смогли открыть двери. Леди стояли, безуспешно дергали за ручки и не могли войти никак.
– Это издевательство! – воскликнула одна из престарелых дам.
– Нет-нет, вероятнее всего здесь какой-то механизм запора, долженствующий сработать на определенные действия с нашей стороны.
И тут я увидела свою дверь. Она ничем не отличалась от остальных дверей в этом коридоре, но на ней висела табличка с моим именем:
– Адептка Риате, – прочла вслух зачарованная блеском позолоты я.
Щелкнул замок, дверь открылась. Леди посмотрели на меня, затем на свои двери, и по коридору пронесся гул произносимых вслух имен, которым вторили щелчки замков, а я… я несмело вступила в свою новую комнату…
И стоило мне войти, как радостное неверие в происходящее охватило и больше не отпускало. Это была не одна комната – а целых три! Три полноценные комнаты, и все мне одной! И осторожно ступая, я с удивлением осмотрела гостиную, то есть комнату, в которую попала сразу из коридора, из нее дверь слева вела в спальню, а дверь справа в отдельный кабинет, где располагались книжные шкафы, стол, стул, и два кресла у окна! И это было не все – в спальне обнаружилась дверь, ведущая в отдельную душевую! Отдельную!
Слева от моих, не побоюсь сказать – апартаментов, раздался счастливый визг, справа кто-то ликующе танцевал и выкрикивал хвалы магистру Тьеру, впрочем, подобное безобразие творилось сейчас везде. И наверху студентки тоже ликовали, да так, что потолок дрожал.
Медленно, как зачарованная, я осматривала спальню с широкой двуспальной кроватью, застеленной качественным хлопковым бельем и укрытую шерстяным одеялом с символикой академии, еще не совсем осознавая случившееся и не веря в него, когда в мою оставленную открытой дверь нетерпеливо постучали. Выйдя в гостиную, я увидела гоблина-привратника с букетом алых лилий в одной руке и пакетом из кондитерской гнома Мелоуи в другой. Пакет спутать ни с чем другим было невозможно – только в кондитерской Мелоуи на пакет ляпали посеребренное изображение пирожного, украшенного кремовой завитушкой.
– С переселеньицем, значица, – ехидно поздравил гоблин, оставаясь в коридоре и не пересекая черту, отделяющую мои новые апартаменты.
– А ты почему не заходишь? – спросила удивленная я.
– А такой я, загадочный. – Гоблин прищурился. – И есть у меня к тебе, Дэйка, две загадки. Первая – отчего я письмо принес леди профессору Гете и в ее комнату вошел, а к тебе никак не могу? – И он продемонстрировал эту самую попытку войти, но, как выяснилось, пересечь невидимую черту не мог, словно на стену наталкивался. После чего продолжил: – А теперь вторая загадка для тебя, Дэя. Почему лорд-директор по ночам всегда спать изволил, а стоило тебе на работу выйти, как за тобой в ночь ушел, да с тобой поутру вернулся, а?