Приподнявшись на локте, я убедилась, что Стелла еще спит и достала из-под подушки кулон, украденный у убитого. Он действительно был точно таким же, как тот, который когда-то носил мой отец. Те же изгибы, те же завитки, даже ленточка такая же.
Глядя на него, я испытывала противоречивые чувства. С одной стороны тоскливо щемило внутри от мысли, что папа может быть где-то рядом, а с другой — по этому же поводу поднимался лютый страх. Что если этот кулон неспроста оказался зажатым в кулаке у мертвеца? Он ведь мог быть сорван с груди того, кто нападал…
— Ну уж нет, — цыкнула на саму себя за недостойные предположения и запихала вещицу обратно под подушку.
Спать больше не хотелось. Я выскользнула из-под одеяла, поприседала, пытаясь разогнать кровь по венам и пошла в душ. Время было раннее, нехватки воды не наблюдалось, поэтому я вдоволь поплескалась под теплыми струями, а когда вышла обратно в комнату, соседка все так же спала. Да и весь наш корпус был погружен в сладкую, сонную тишину.
В общем, было скучно до жути, и чтобы хоть как-то себя развлечь, я снова достала письмо и перечитала его скудное содержимое, потом на цыпочках сбегала в холл и утащила никому не нужную газету, чтобы еще раз ознакомиться со статьей про Барренса.
4 сентября в 7 часов вечера состоялся торжественный прием, на котором было объявлено о помолвке единственного наследника Барренсов с дочерью верховного судьи Хайса. Для гостей организовали 12 развлекательных павильонов в фамильном поместье…
И снова ничего странного кроме точек над цифрами не увидела, но что-то не давало покоя. Какая-то мысль, которая кружила в голове навязчивой мухой.
Четыре. Семь. Двенадцать.
Просто три числа. Что в них такого, что я не могу отмахнуться и раз за разом возвращаюсь к этому вопросу?
На что это похоже?
На время? Четыре часа, семь минут, двенадцать секунд? Не то.
Может дата? День, месяц, год? Тоже вряд ли.
Что еще? Я перебирала в голове варианты строенных чисел и все они казались нелепыми. Да и вообще все это занятие было нелепым, но делать все равно было нечего, поэтому я продолжила строить теории.
Рост, возраст, вес? Цена? Часть рецепта? Обрывок адреса? Страницы книги?
Последнее показалось наиболее вероятным. Осталось только узнать о какой книге речь. Это должно быть что-то общедоступное, что-то символичное и характерное для этого места.
Мозг напряженно работал, увидев загадку там, где ее возможно и не было. Я даже сходила в холл и прошлась по обоим этажам, чтобы посмотреть, а не лежит ли у всех на виду какая-нибудь книга. Пусто. Однако вместо разочарования я испытала неожиданный азарт. Я чувствовала, что на верном пути, что разгадка существует, и она где-то рядом. Нужная мысль крутилась близко-близко, буквально на кончике языка, но я никак не могла ее уловить, хоть и ломала голову над этим вопросом вплоть до того момента, как завозилась Стелла.
Дальше стало не до этого. Общий подъем, сборы и выход на завтрак.
Наш столик был ожидаемо пуст. Мира с Лессой демонстративно пересели к другим девочкам, и даже не смотрели в мою сторону, словно я перестала для них существовать.
— Что это они? — удивилась Стелла.
Я только хмыкнула и неожиданно весело произнесла:
— Да кто ж их знает. Может, не с той ноги встали или несварение замучило.
Судя по тому, как напряглись их и без того прямые спины, бывшие подруженьки прекрасно слышали мои слова, и им не понравилось, что я не рыдала и не пряталась после вчерашней подставы, а вела себя как ни в чем не бывало, да еще и шутила.
Где-то к середине завтрака в столовую пожаловала мисс Бэйла. Обведя всех претенденток строгим взглядом, она остановилась на мне:
— Мисс Найтли!
Начинается…
Я покорно поднялась из-за стола и, глядя на свои ладони, приготовилась к самому худшему. И оно не заставило себя ждать.
— Вы не находите, что ваше поведение сегодня ночью было неподобающим?
Прозвучало двусмысленно и крайне компрометирующе. По крайней мере две трети присутствующих отложили ложки в стороны и, не скрывая интереса, уставились на нас.
— Простите.
Комендантша пропустила мимо ушей мои извинения и продолжала звенящим от негодования голосом отчитывать за вчерашний проступок:
— Вернуться посреди ночи и ломиться в дверь, когда все приличные девушки уже в кроватях и видят десятые сны?
То есть я неприличная? Ну и ладно. Откуда в Муравейнике приличным взяться.
— Простите.
Мира и Лесса прыснули со смеху, но перехватив суровый взгляд Бейлы, мигом заткнулись. Только переглядывались и подмигивали друг другу, довольные подлой выходкой.