Чего⁈ Вот что ей увиделось! Никто не целовался, а наоборот даже. Но оправдываться не имело смысла.
— Не было такого! — очень искренне возмутилась я.
Ведь, на самом деле не было.
— Было!
Я грустно вздохнула и сделал вид, что собираюсь спрятать коробку в пакет.
— Знаете, госпожа Фиц, вот от кого не ожидала, так это от вас. Придумывать и разносить грязные сплетни…это не ваш уровень. Вы же всегда так рассудительны, разумны. А теперь? Грустно очень.
Говорила, а сама поглядывала на кастеляншу. Губы её сжимались всё сильнее, пока не превратились в тонкую полоску. По лицу пошли красные пятна, а в глазах появилось сомнение.
— Э-мм, — протянула кастелянша, — ты хочешь сказать, что я ошиблась?
— Именно это и хочу сказать.
— Но я ведь сама видела. Ты и господин директор, у тебя в комнате…а он ещё и не одет был вовсе.
Нормально вообще. В штанах он был, а это уже одежда!
— У меня в комнате? — я притворно ужаснулась, — как вы это себе представляете? Голый мужчина в комнате у адептки? Ещё и директор? Когда вы это видели?
Семена сомнений посеяны, нужно продолжать играть на нестыковках.
— Днём…вчера, когда твой фамильяр кухню разносил, — уже не так уверенно ответила госпожа Фиц.
— Госпожа Фиц, днём я была на учёбе. Про Ласку узнала уже после лекций. Как я могла быть в двух местах одновременно?
Кастелянша рассеянно посмотрела на меня, шмыгнула красным носом и совсем неуверенно произнесла:
— Наверное, я комнатой ошиблась…
— Наверное, вы перетрудились, вот и померещилось, — вкрадчиво произнесла я, — возьмите марципаны. Заварите горячий чай с ромашкой и отдохните от трудовых будней. Тут и апельсиновые есть, и лимонные. Самое то от простуды.
— Спасибо, — дружелюбно ответила госпожа Фиц, вытянула руку из-под тёплой шали и забрала коробку, — ты прости, что напридумала себе тут.
— Да ничего, я не в обиде, — широко улыбнулась, — не знаете, где директор? Мне бы ему покаяться и с деньгами всё утрясти. А то точно, пнут меня из Академии и вся жизнь насмарку…
Глаза госпожи Фиц наполнились слезами.
— Директор он…Ой, Рэй! Я ведь и к господину директору с этими расспросами приставала, — шмыгая носом, простонала кастелянша, — он ещё так резко оборвал меня. И утром вот сослал на ворота. Ой, что теперь будет? Совсем уволит меня? Да?
Кастелянша вдруг некрасиво скривилась, тоненько запричитала, подвывая. Слёзы бурным потоком хлынули из глаз. Полугномиха стала похожа на маленькую девочку, которую обидели злые мальчишки.
А этими злыми мальчишками были мы с Риганом Нейсом. Вот какого демона он остался в моей комнате?
— Госпожа Фиц, — я поставила на землю пакет со сластями, порылась в сумке и протянула кастелянше склянку с каплями, — если хотел бы, давно уже уволил. А раз вы всё ещё здесь, то бояться нечего. Вот, возьмите. Это от нервов. И спать лучше будете. Ну, перестаньте. На таком холоде плакать последнее дело. Пойдёмте в сторожку, я вам чаю сделаю.
Я насильно всучила склянку с лекарством, подняла пакет, потянула за руку кастеляншу, которая слов моих и не слышала вовсе, продолжая самозабвенно рыдать.
В сторожке, которая для гекантохейров была маловата, а потому не использовалась, было пустовато, но довольно уютно. Небольшой налёт пыли на простеньком столе и скамье, стопка дров возле малюсенькой печурки, покрытый патиной медный таз с умывальником, над столом прибита деревянная полка, на которой грудой сложена кой-какая посуда.
Усадив на скамью госпожу Фиц, я принялась хозяйничать, краем уха слушая её причитания. Сухие дрова мгновенно разгорелись, да так заполыхали, что через несколько минут по каморке разошлись тёплые волны. На полке отыскались чашки и малюсенький чайник. К сожалению, запасов еды или заварки я не нашла.
Решив, что успокоительное сейчас важнее, я забрала лекарство, накапала на дно чашки нужную дозу, плеснула туда воды и протянула кастелянше.
— Госпожа Фиц, выпейте. Это хорошее лекарство.
К этом моменту она уже перестала рыдать, только тяжело всхлипывала и судорожно вздыхала.
— От Аэла или сама готовила? — всхлипывая, спросила кастелянша, но чашку взяла.
Недоверие немного укололо, но спорить или доказывать что-то было бессмысленно. Госпожа Фиц всегда была немного предвзята к адептам и упорно считала, что мы бестолочи, которые путают корень валерианы и мухомор.
— От Аэла, — успокоила я её, показывая бутылёк, а затем возвращая его обратно на стол, — выпейте, а потом всё-таки скажите, где директор. В Академии или убыл куда?
Кастелянша шмыгнула носом, выпила лекарство и, брякая чашку на стол, сказала: