— Идем? — спросила я и, не сдержавшись, зевнула. — День выдался тяжелым.
— Да, ты права.
Арвемли закрыл книгу, выпустив из ее страниц небольшое облачко пыли, и передал рукопись мне. Я переложила ее в сумку и тщательно проверила все карманы на наличие дырок — а вдруг?! Как только мы вышли из тайной секции, дверь исчезла. По пути к выходу из библиотеки, заглянули в комнатку к сиаре Марте и предупредили ее о том, что не успели отыскать то, что нам нужно в книге, поэтому взяли ее с собой. Еще раз пожелав друг другу доброй ночи, покинули место знаний и направились в сторону общежитий.
— Как думаешь, завтра снова на экзекуцию? — спросил Арвемли, имея в виду танцы.
Я подумала и кивнула, предполагая, что именно этим и закончится день. На слова уже не было сил. Чем ближе мы подходили к нужному крылу, тем сильнее ощущалась усталость от прошедшего дня.
— Что будем делать с этим? — спросила я, подняв забинтованную ладонь. — Думаю, сиар Лестройд не настолько наивен и сможет найти связь между повязками на наших руках.
Наверное, говорить об этом в коридоре было опасно. И если бы раньше я участвовала в заговорах, то учла бы этот момент. Но сейчас мне было все равно, я лишь понизила голос до шепота.
— Маскирующее заклинание, — пожал плечами эльф. — Я думал об этом, знаешь такое?
— Нет, нас как-то не обучали маскировке.
Темный хмыкнул, что в переводе означало: ожидаемо. Внутри со свежей силой встрепенулась обида.
— Ну да, вас отлично готовят к жизни за пределами академии.
— Слушай, — я остановилась возле большого окна, за котором уже вовсю разгуливала ночь с ее восхитительным звездным небом. И если бы во мне не кипело раздражение, то я бы с удовольствием оценила эту красоту. Арвемли тоже остановился и посмотрел на меня, как обычно, своим цепким изучающим взглядом, — я не критикую образовательную программу твоей академии, так почему ты не можешь лояльно отнестись к тому, что преподают в нашей, и помочь своими знаниями без лишних подколок?
— Потому что считаю, что из вас растят овощей, непригодных для жизни. И эта неделя дала мне лишний повод убедиться в этом, хоть я и думал, что все услышанное мной в Эриндоре — лишь пустые и необоснованные слухи.
— И что же ты слышал?
Скопившийся за день не высказанный негатив выплескивался наружу неравномерными порциями, заставляя то повышать, то понижать тон и сверкать глазами.
— Ничего хорошего ни для тебя, ни для твоих друзей, нянька. Возможно, твоему дружку стоило бы порадоваться за свою возлюбленную, которая получила шанс на выживание.
— Что, прости?! — я подошла вплотную к эльфу, намереваясь…
Собственно, намереваясь что? Моя рука уже была занесена вверх, но тут же безвольно опущена. Ухмылка остроухого лишь подтвердила, что ничего я ему не сделаю. Он это прекрасно знал. Знал еще до того, как приблизилась к нему.
— Ирииль, — тон темного совершенно не соответствовал внешнему виду. Резкий контраст между ставшим вдруг неожиданно приглушенным и наполненной нежностью голосом и грозной, я бы даже сказала воинственной внешностью. Но это ничуть не успокаивало. Наоборот, еще сильнее раздражало, — я не пытаюсь опустить тебя, обидеть твоих друзей и ни в коем случае не пытаюсь доказать, что программа вашей академии не имеет права на существование. Я просто пытаюсь быть с тобой откровенным, но моя правда обижает тебя. — Эльф медленно поднял руку и осторожно дотронулся пальцами щеки. Я даже не дернулась, застыв изваянием и ощущая тепло чужой кожи, — Если ты попросишь, я перестану. Вернусь в образ мальчишки-плохиша, которого ты стремишься перевоспитать, — откуда он узнал?! И тут же ответ на безмолвный вопрос: — Это легко прочитать. В тебе, в твоем друге, в других кураторах.
— Нет, — низким голосом ответила я, отчего зрачки в глазах напротив расширились, — не хочу, чтобы ты мне врал или надевал маску. — Арвемли одобрительно кивнул, и его пальцы, сместившись с лица, запутались в распущенных волосах. — Но и не хочу, чтобы своими словами, пусть невольно или неосознанно, ты обижал меня, моих друзей и академию, в которой я — и ты тоже сейчас — учусь.