— Турсо минэ акром — я смотрела, как быстро на небе сгущаются темные грозовые тучи, подчиняясь моим словам, как опасно поблескивают в них молнии и раскатисто поет гром. Пока еще тихо, где-то вдали, но пройдет немного времени и стихия придет сюда. Обрушится на ничего не понимающих мирных жителей.
«День явно становится всё лучше и лучше», — усмехнулась про себя.
Поднялся ветер, стихли веселые голоса прохожих, все реже на лицах мелькали улыбки. Люди боялись. Чувствовали опасность, что несет с собой непогода. Я видела страх в их глазах и упивалась им. Всё правильно. Всё так, как должно быть. Мерзкие предатели поплатятся даже за мысли о бунте. Зря я надеялась, что их отношение ко мне когда-то изменится.
Игры закончились.
Наконец грянул ливень. Вода нескончаемым потоком лилась с неба, размывая дорогу, затапливая улицы. Ветер, повинуясь моему гневу, сметал все на своем пути. Единственной его целью было уничтожение, разрушение и истребление. Нужно много жизней. И он принесет их мне. Я чувствовала мрачное удовлетворение, оно темным пятном захватывало все мысли.
Возможно, эта беспечность и сыграла со мной злую шутку в тот скорбный день.
— Раско мин-элай Несер…ай — На последнем слове я неожиданно сбилась. Боль в левой ноге стрелой прошлась по всему телу. Мелкая девчушка, забежавшая так не вовремя ко мне в переулок, неважно, из-за собственной неловкости или из-за темноты, споткнулась об мою ногу, задев именно то место, где все еще кровоточила рана после падения в это богом забытое место. И сейчас своими огромными карими глазами, в которых читался неподдельный ужас, смотрела на меня. Мне казалось, что еще чуть-чуть и она упадет в обморок, но она лишь испуганно издала мерзкий звук похожий на крик и, несколько раз запнувшись об собственные ноги, убежала туда откуда пришла — обратно под столп дождя.
Но это уже было не важно. Ни ребенок, что вмешался в древний ритуал на крови, ни быстро поднимающаяся вода в моем убежище, ни люди, бегающие туда-сюда спасаясь от буйства стихии, что неожиданно понемногу начала успокаиваться. Потому что с каждой секундой мои недавно обретшие подвижность ноги, руки и лицо сковывала толстая корка чистой магии.
«Несерай» — защита, вместо «Несермор» — смерть. — Случайная оговорка, которая привела к катастрофическим последствиям.
Тело сковал щит абсолютной защиты. Магию, цвета расплавленного серебра, что быстро покрывала всю кожу, превращаясь в темно серый кокон, было невозможно отличить от простого металла. Ну, вот и конец… Доигралась.
Полная защита, которую можно вскрыть лишь снаружи, родственником, знающим особый ритуал, но никак не изнутри. Страх, что сковывал, лучше ловушки, в которой я оказалась, быстро сменился обреченностью. Еще секунда и уже не было никакой Роксоланы Никсес, не было и Тьмы, что заполонила город. Она растворилась, исчезла, оставив после себя литую скульптуру, не более чем памятник того, кем я когда-то была.
Зато солнце, что вновь пробилось сквозь тучи, освобождённые от моей воли, торжествующе заполонило все вокруг и будто в насмешку веселыми зайчиками отскакивало от моей новой блестящей тюрьмы.
Нет. Все-таки ужасный день.
______________________
Дорогие читатели, добро пожаловать в мою новую историю!
Благодарю вас за интерес к моей работе, надеюсь местные герои вам приглянутся, а события не оставят равнодушными.
Буду очень рада, если вы будете делиться своими эмоциями в комментариях стимулируя мою музу писать для вас дальше.
С любовью, ваша Катерина Никель.
А теперь начнём!
Глава 1
1201 год Нового летоисчисления. Досан, королевство Рондеваль.
Меня разбудила громкая человеческая ругань. Грязные выражения были мне незнакомы, но это не делало их менее скверными. Странно, но я была очень рада этому событию. Не их недостойным разговорам, разумеется, а тому, что способна вновь слушать, наблюдать, видеть эмоции вокруг. В последнее время я всё чаще стала впадать в состояние, похожее на сон. Раньше это проявлялось редко, раз в пару месяцев по два-три часа. Тогда это было для меня спасением, краткими мгновениями покоя, когда можно было забыть о собственной ничтожности. Но с каждым разом просыпаться было всё трудней, длительность таких бессознательных дней увеличивалась.