Йен не перебивал, и к концу разговора мы уже сидели в удобных креслах, распивая виски из хрустальных сосудов, что достали из его страстно оберегаемых закромов.
Как приятно было на миг окунуться в прошлое, в котором мы частенько проводили совещания в таком формате. Сердце вновь сжалось от тоски, и хоть я не одобряла на данный момент свои былые поступки, это всё ещё была моя жизнь, в которой я по-своему, но была счастлива.
Я откинулась на спинку, прикрыв глаза. Нужно было взять перерыв, чтобы насладиться обстановкой и тем, что в этот момент на душе не было никаких тревог. Потому что утром, я уверена, их количество значительно увеличится.
— Какой же я дурак, и даром что гений! — вновь и вновь убивался друг, топя свое горе в стакане. — Если бы я только знал… если бы не был самодовольным слепцом… — после каждой фразы он опрокидывал в себя жгучую жидкость.
Йен поменял личину, на ещё одну знакомую мне, но помоложе и цветную. Сейчас он выглядел, как пепельный блондин с немного резкими чертами лица, и некрасивым носом, через который проходила широкая горбинка; и это лицо шло ему явно больше предыдущего. Но я точно знала, что и оно не является истинным.
— Не стоит мучиться, друг мой. Столько лет прошло, все так поменялось… — протянула я, чувствуя, что алкоголь всё-таки ударил в голову сильнее, чем я планировала.
— Ты права… — подхватил он. — Теперь ты рыжая недоучка почти без магии, а я надзиратель для таких… таких как ты.
— К этому вопросу мы кстати еще вернемся, — мрачно пообещала я.
— Как низко мы пали… — неожиданно засмеялся друг, сделав вид, что моя фраза прошла мимо его ушей. — Видимо, это и есть злой рок – горестно потянул.
Мы ещё немного посидели в тишине, после чего Йен предложил:
— Могу поискать варианты с твоей магией. Сердце разрывается, когда я вижу её, такую гордую и прекрасную взаперти, — тяжело вздохнул он и, поднявшись, немного пошатываясь, побрёл в сторону еще не открытой бутылки.
— Не буду отказываться, но пока это не к спеху. Хочу попробовать наладить контакт с светом, — улыбнулась я, немного пьяной улыбкой. — К тому же сейчас так намного безопасней.
Мужчина усмехнулся, открывая бутылку. Он медленно разлил очередную порцию виски по бокалам и плавной походкой подошел ко мне.
— Не уверен, что твое императорское самолюбие долго продержится без своих могущественных выкрутасов, — весело поддел меня Йен, делая новый глоток.
— Я… — закончить было не дано, потому что перед нами появился призрак Дурсля.
«Мой дорогой императрица, начальник», — он по очереди поклонился нам. — «Неумный дети пора вставать, можно Дурсль сам дать горн, пока вы говорить?»
Пришлось резко подняться, весь хмельной туман в голове вмиг пропал. Как же я могла так засидеться? Йен тоже оказался на ногах.
— Можно, через десять минут и ни секунды ранее, — приказала я, удивляясь, как командный тон естественно звучит в моих устах. Видимо, это атмосфера так влияет.
Йен кинул взгляд в стиле «я же тебе говорил», но вслух ничего не произнес. Вот и не надо.
Помощник радостно раскланялся и исчез, а дух подал мне руку, снова увлекая меня на тропу.
Такое перемещение было менее приятным, чем порталы: всё вокруг теряло свои краски; эмоции и мысли свой цвет, а сердцебиение замедлялось. Йен говорил, что смертным опасно ступать на тропу, но так как мы связаны кровью, мне позволялись некоторые вольности в этом плане.
Когда я шагнула обратно в комнату, то заметила, что погода испортилась, и яркое утреннее солнце своими пока ещё не такими яркими, как днем, лучами, освещало комнату.
Отличной новостью было то, что соседки всё еще спали, Ари смешно морщила свой нос, когда очередной лучик попадал ей на глаза, безуспешно пытаясь отвернуться. Хеллена же окутавшись с головой в одеяло, тихонько сопела, заставляя весь комок ткани подниматься и опускаться в такт ее дыханию.
Я посмотрела в сторону, где секунду назад стоял Йен, но натолкнулась на пустоту. Лишь внутреннее чутье и слабо светящиеся нити подсказывали мне, что он всё еще был тут.
Но ненадолго, напоследок меня окатил легкий ветерок, в котором угадывалось противопохмельное заклинание — и я осталась одна.