Было видно, что игривое настроение моего друга не прибавляло положительных эмоций на лице этого страшного человека, но он продолжал ждать ответа. Скорее всего ссора с духом совсем не входила в его планы.
— Да, у меня есть предположение, что планировка замка не была доведена до совершенства, тем более построенная женщиной… Возможно сюда есть другой ход. Или может быть закрытый коридор…
Судорожный вдох и я понимаю, что я… испугалась? Нет, я в бешенстве! Что значит «тем более построенный женщиной»! Да это самое великолепное строение тысячелетия, что затмило собой даже богемные дворцы юга. Да когда он был готов, вся группа архитекторов плакала крокодильими слезами, узрев эту красоту. Да как он смеет вообще говорить такую гнусь, сомневаясь в моем гении строительства тайных ходов?
Здесь всё защищено по высшему разряду, даже таракан не мог пролезть без моего ведома и …
Что именно «и» пришлось забыть, потому что я увидела то, что так долго искала. Маленькая, совершенно незаметная крошечная нить серой материи лежала прямо у дыры вентиляции, затерянная среди золотых и синих плетений.
Потянувшись, я дотронулась до неё словно до самого величайшего сокровища пытаясь найти хоть какую-то информацию о её хозяине и назначении, но кусочек улики был уж больно мал и оторван от источника слишком давно. Поэтому я уловила лишь слабый отголосок некромантии, когда нить окончательно рассыпалась в моих руках.
Подумать только, приди я парой минут позже у нас не было бы и этого. Нас всех обставили, и допустимость, что во всем этом замешана Оя стала в несколько раз больше.
— Не думаю, что есть угроза остальным артефактам, лорд Арден. — долетают до меня обрывки разговора, пока я думаю, что же делать с открывшейся информацией.
Нужно проверить всех некромантов в академии, особенно уделить внимание учителям, у которых был обширный доступ в закрытые секции дворца. Ситуацию осложняет, что до конца недели ворота будут открыты и любой особо талантливый маг, как мы уже убедились, может проникнуть на территорию цитадели.
— Вот в этом и проблема, вам нужно побольше думать, господин Хранитель. К вам, как и к ректору, появляется всё больше вопросов. Сначала вы не даете перенести опасные артефакты в столицу под надлежащую защиту, теперь теряете один из них. — спокойный голос Кристена, что казалось бы ничего не выражал, способен был заморозить каждый сантиметр этой комнаты. — Возможно пора обговорить с королем возможные изменения на руководящих должностях академии.
— На вашем месте, лорд Арден, я бы остерегся угрожать сущности замка, в котором вы сейчас находитесь. — будто, между прочим подметил в ответ Йен, совершенно не изменив при этом своего доброжелательно-радушного вида, и в подтверждение его слов стены мелко задрожали, что не осталось без внимания.
— У вас весьма высокий уровень слияния с этим местом. — протянул от чего-то слишком довольно.
— Благодарю.
Опустошитель отошел от моего друга будто они и не собирались ругаться минуту назад, и еще раз проверил все плетения, что были разбросаны им в каждом уголке сокровищницы.
— Время. — наконец произнес он и все подчиненные, что всё это время рыскали по территории вокруг места преступления собрались в кучку и не сговариваясь покинули подземелья.
Но расслабилась я рано, лорд Арден не спешил следовать за своими сотрудниками. Он вновь обошел большую часть зала, попутно заглядывая в каждый стеклянный коробок на столе.
— Хотели что-то еще обсудить? — было видно, что Йену не терпится, когда этот приставучий лорд «разузнаватель» наконец оставит нас. Мне тоже совершенно не хотелось, чтобы кто-то чужой лез в наши личные дела. Хотя, к сожалению, надо признать, пока я открыто не заявила свои права, всё это является имуществом короны и расследовать пропажу они имеют полное право.
Но есть и хорошие новости, Ардену придется уйти ни с чем, единственная зацепка была уничтожена на моих глазах, так что ни на какое продвижение в этом деле надеяться не приходится. И это прекрасно.
Как только опустошитель покинет это место, я призову тьму и быстро разберусь с воровкой. А если во всем этом замешана еще и Оя… тогда можно будет совершить сладкую месть, что по закону жанра как раз подается холодной.