– Эй, хозяин!
Воззвал он негромко. На зов вышла дама в белом переднике и нелепом кокошнике из целлулоида, бисер на котором подтверждал, что это именно кокошник. Дама была дородна телом и спокойна лицом. Она обстоятельно заняла свое место за стойкой бара, не торопясь, взяла бокал, полотенце и, только начав его протирать, спросила.
– Чего изволите?
Михаил был слегка ошарашен этим оборотом речи, примененным в данном заведении.
– Будьте любезны, посоветуйте мне чего-либо достойного к обеду и из напитков также
Он поневоле перешел на предложенный язык. Дама набычилась, непроизвольно сдвинула набок явно непривычный кокошник и пристально посмотрела на наглого посетителя.
– В меню все написано.
С нажимом ответствовала она, протягивая ему коленкорового переплета меню. На нем золотом была вытиснена уже затертая почти надпись «Мэню». «Слава богу, все в порядке – успокоился – а то «Чего изволите?». Не надо посетителей так пугать. А как на слабонервного нарвешься?» Тетка, явно проработавшая в общепите всю свою не короткую жизнь, была вынуждена подчиняться требованиям нового времени. И, в частности, нового хозяина – недоучки явно тяготеющего к фильмам о временах НЭПа. Она же лично, взрощеная родным советским общепитом, считала все новшества неокапитализма ненужным вредным фарсом.
– Ну, что выбрал чего, или как?..
Подозрительно спросила дама. Михаил, окончательно успокоившись от привычного хода вещей, назвал выбранные блюда и напитки. Устроившись за столиком у окна в ожидании обещанного желудочного удовлетворения, он стал рассматривать прилегающее к заведению пространство, отмечая, куда ведут дорожки, сквозные арочные проходы в домах, ориентируя все это по сторонам света и относительно города. Примечал, кто сидит перед подъездом или идет и куда именно. «Никогда не отвыкну, наверное. Вот ведь втемяшили в голову педагоги военные». На детской площадке, явно не по погоде одетый, взглядом уткнувшийся в песочницу безо всяких следов песка, сидел мужичок. Практически без движения. «Вот еще один неприкаянный. Холодно ему, небось. Весна ранняя, однако. Хоть и южная, но невнятная в этом году» пожалел он. В зал вплыла дама с кокошником и с подносом. Она двигалась так, что, казалось, плывет над полом. «Профессионализм» – уважительно подумал. Салат, суп харчо, баранина с картофелем фри. Отметил – свежее и горячее. Без обмана. Двести грамм водки в графинчике и стакан апельсинового сока тоже привлекали. Аппетит, подогретый спиртным, заставил быстро разделаться с пищей. Недурно, недурно. Напряжение утра начало таять. Закурил, экспроприировав пепельницу за соседним столиком. Пока занимался чревоугодием, в зале появились еще человек десять жаждущих желудочных утех и сопровождающий их гомон. Мужики, в основном, из близлежащих контор, судя по деловитости и одежде, но двое из них в одинаковых совершенно черных теплых куртках с капюшоном, явно не вписывались в общий типаж. Они также сели за столик у окна, и также пялились наружу, не проявляя интереса к происходящему внутри заведения. Неспешность и обстоятельность их заказа выдавали отсутствие лимита времени. «Да мало ли какие дела у людей. Может тоже деваться не куда?» Правда, отметилось, что внимание этих джентльменов неотрывно было приковано к фигуре «мыслителя» в песочнице. «Вот как. Люди тоже жалеют сердешного» подумалось с пониманием.
Строгая дама снова образовалась у его столика. Деловито убрав пустую посуду, оставила, однако, рюмку.
– Еще соку?
Интеллигентно поинтересовалась.
– Конечно, будьте любезны… и водки грамм двести и салатику, пожалуй.
Да уж профессионализм не скроешь даже дурацким кокошником. «Странное дело химия – подумал он – стоит изменить химический статус организма и мир меняется. Он был невыносимо плох и вот – ничего себе так. Всего- то спирт с водой введен «пер орально», а вроде как солнце проглянуло сквозь тучи». Значительно снизилось ощущение беды и тревожность последнего времени. «4.30, надо же как незаметно ускользает время». Цифры он взял с циферблата часов – тарелки над баром. И смеркается уже. Бросил взгляд в окно. Мужик в песочнице слегка поменял позу. «Крутой мужик, йог может? Или совсем уж хреново ему» подумалось. Стало как-то неуютно. Опять комплекс. Ну, сидит себе человек на холодке, может ему и не плохо вовсе, а наоборот. Правда, все это как-то неубедительно. Была бы я мать Тереза – сходил бы, позвал в тепло. А так поймут неправильно. Оправдывайся потом еще. Отогнал неуместные душеспасительные мысли. Скучно. Подошли два парня лет двадцати пяти. Свободно?.. Да, пожалуйста. Парни заказали харчи, выпить немало. Разговорились ни о чем. Погода. Футбол… Еще час долой. Двести грамм сделали свое дело. Мир сузился до размеров зала. За окном нет объектов для наблюдения. Стемнело. Вот и вечер, длинный еще, как зимний, пустой. Как пережить тебя?