Наконец, Пио закончил свою молитву и прошел по кругу, касаясь каждого из соперников. Кристобаль склонил голову, чувствуя, как тот провел по его лбу пальцем. И выпрямился.
Первым бросился вперед Хектор. Метил в плечо, но Кристобаль легко увернулся, отходя в сторону. Рыкнул. И снова рывок со стороны дируса. На этот раз его цель – шея. Кейси отступил в сторону и бросился навстречу, заваливая бойца на землю и вгрызаясь в пушистую щеку. Стоило ему сильнее сжать зубы, и на песок пролилась бы первая кровь.
Но он отступил. Фыркнул, недовольный попавшей в нос водой, и стал медленно обходить соперника. На этот раз тот медлил, выжидал. Кристобаль сделал обманный выпад вперед, а сам вонзил клыки в бок товарища, вырывая из того дикий рык. Хектор перевернулся, падая на спину. И двое зверей, сцепившись, покатились по песку, разбрызгивая вокруг себя воду, попадая лапами в грязь и оскальзываясь.
Мир вокруг словно замер на одну секунду. А затем новый раскат грома обрушился на пустыню Дарахму.
— Прекратите! — неожиданно из под дождя выступила фигура в черном плаще. Откинув капюшон, она вновь закричала старческим дребезжащим голосом. — Сейчас же прекратите!
Звери отпрянули и, тяжело дыша, встали друг против друга. Шаманка сморщилась и подошла к вожаку, почтительно склоняя подле него голову.
— Жертва принесена. Вам стоит отступить.
Кристобаль мотнул головой, избавляясь от огненной горячки боя. О чем говорила эта старуха?
— Дарахма питается кровью. И пустыня забрала свою жертву, вожак. Не стоит баловать ее. Иначе вылезут из песка оголодавшие мертвецы. И даже я, говорящая с призраками, Альхаама[ЕМ3] , не смогу их удержать, — ее глаза полыхнули огнем.
Кейси встряхнулся, разбрызгивая вокруг капли дождя, и вернул себе человеческое обличье. Его тело скрутило болью, в голове взорвались мысли, ошметками тел разлетевшись по вискам. Но он не склонил шеи, не дал волю чувствам. Лишь тяжело сглотнул и кивнул, замершей напротив шаманке.
А потом сделал шаг и упал, как подкошенный, и провалился в забытье.
Акита
Она слышала, как вернулись наемники: их тихие разговоры и тяжелые вздохи.
— Они его не нашли, да? — перебирая ее пальцы, спросила Ветерок. Акита вздохнула.
— Нет, милая. Наверное, он вернулся домой, — легко соврала она. Девочка довольно кивнула и, положив руки под голову, уснула.
А Аките не спалось. Слабость отступила. А сила полилась по телу ровным потоком, словно сайшелы наелась. И что, спрашивается, ей нужно было?
Свет от открытого входа в повозку резанул глаза. Акита прикрыла лицо рукой, стараясь разглядеть ночного гостя. Им оказался Алан. Он быстрым взглядом осмотрел их и кивнул ей, встречаясь взглядом.
— У вас все в порядке?
Акита кивнула.
— Хорошо. Постарайтесь до города от повозок не отходить. Держитесь на виду. Доброй ночи.
Девушка не спорила. Безопасность превыше всего. Она должна добраться до границы живой. Она должна стать палачом для преступника, убившего ее мать.
Утро пришло вместе с всеобщим оживлением. Стук и треск оружия, громкие разговоры и перебранки, тихое рычание проходивших мимо кордоров и тихое шевеление рядом. Ветерок открыла голубые глаза и с задумчивостью уставилась на Акиту.
— Доброе утро, о чем ты думаешь? — тепло улыбнулась та в ответ и перевязала торчащие в разные стороны пряди найденной в вещах полоской ткани. Волосы за время пути потеряли остатки красоты: поблекли и потускнели. А еще стали сухими и ломкими, как солома.
— Ты очень красивая, — тихим шепотом озвучила свои мысли девчонка.
Акита удивленно приподняла тонкие брови.
— Глупости, — отмахнулась она, отводя взгляд.
— А вот и нет! — Ветерок подорвалась с места, усаживаясь напротив, — Алан сказал, что никогда не встречал таких, как ты. А еще он сказал, что у тебя красивые глаза.
Акита рассмеялась.