— Хочешь сказать, что стоит пустить все на самотек, чтобы они глотки друг другу перегрызли? Ты видел того парня, что бросился на ребенка? Для ничего святого нет!
— Главарь у них строгий. Держит их в ежовых рукавицах.
Алан сморщился и сделал очередной глоток из бутыли.
— Слышал, ночью у них происшествие было. Не справляется их главарь, раз самому в драку лезть пришлось, — процедил он, бросая недовольный взгляд в сторону выбирающихся из шатра бойцов. Все хмурые, недовольные. Словно на камнях спали.
— У них другие законы, Алан.
Мужчина удивленно поднял голову и посмотрел на друга.
— А не ты ли говорил, как они опасны? Особенно, для наших секретов. Что изменилось?
Тот пожал плечами, не отрывая глаз от проносящихся над ними облаков.
— Мы потеряли Наиду. Не хочу, чтобы другие пострадали.
— Только Всесильные могут предотвратить это.
— Дарахма – проклятая пустыня. Боги сюда не заглядывают, — рядом остановился Уст. — Там торговцы роптать начали. Алан, ты бы переговорил с ними. Не нравится мне это.
Алан стряхнул с брюк песок и направился вслед за непривычно угрюмым Устом.
— Мы даже не похоронили его, — тихо проговорил он, ни к кому конкретно не обращаясь. Радан, увязавшийся следом, тяжело вздохнул, безмолвно поддерживая наемника.
— Ему на это все равно, — грубо отрезал Алан и прибавил шаг. Разговоры о смерти никогда не нравились ему. Они заставляли его чувствовать неудобство, словно надел обувь пятками вперед.
Торговцы столпились в конце каравана вокруг упертого ролана и о чем-то громко спорили на незнакомом языке. Остановившись, наемники оглядели чужой лагерь и оценили собранные вещи, сваленные неподалеку от упирающегося в землю и громко дышащего животного.
— Что это с ним? — подал голос Радан.
— А кто его знает. Может, съел что или эти дурни его напугали, — пожал плечами главный наемник и сделал шаг в сторону громких торговцев. — Прошу внимания, господа!
Торговцы замерли от неожиданности и одновременно обернулись.
— Могу я узнать, что здесь происходит?
Вперед вышел светловолосый зеленоглазый мужчина с черной косынкой на лице. Высокий поджарый, совсем не похожий на остальных, взрослых и опытных торговцев.
— Это он! Он! — вдруг раздались возгласы от кучки торговцев.
— Испортил!
— Отравил!
— Да не травил я твоего ролана, Абдулла! — фыркнул чудной незнакомец и обратился к наемникам.
— Две ночи назад их ролан захворал. А я лекарь. Вот и помог. Ролану стало лучше, и вот опять.
— Ты виноват!
— Испортил!
— Отравил!
Алан нахмурил брови, радуясь, что отправил торговцев в хвост. Шуму от них – что от склочной бабы.
— Кто ты такой? — обратился к зеленоглазому. Тот скинул косынку и протянул руку.
— Ричард.
Алан с неудовольствием оглядел протянутую, испачканную песком, ладонь и прижал свою руку к сердцу в знак приветствия.
— Алан.
Вперед выступил Радан. Глаза его блестели от плохо скрываемого любопытства.
— Лекарь, говоришь?
— Лекарь, — уже с меньшим энтузиазмом ответил он.
Алан хохотнул. Торговцы замерли. Словно куры, которые увидели, как забравшегося в курятник лиса заприметил местный пес.
— Я Радан. Говоришь, помочь пытался, — наемник снова оглядел Ричарда и подошел к странно притихшему ролану. Провел по жесткой шкуре ладонью, наклонился к морде с роговыми наростами, открыл животному пасть и повертел в разные стороны. Затем погладил спокойное, потянувшееся к нему животное и обошел его сбоку, оглядывая выступающие ребра и округлый живот. — Давно он такой? — указал пальцем.
— Дак-с с утра, — итак коротконогий торговец поклонился остановившемуся рядом наемнику.
— И до лечения тоже самое было?
— Дак-с, да! — злобно покосившись на Ричарда, ответил он.
Радан хмыкнул.