— Да вы что? Я не смогу... Я даже на мостик встать не могу. Какая из меня гимнастка! — смеюсь, наглаживая горячий бок жеребца.
— А ты пробовала — спрашивает женщина.
Я теряюсь. Не знаю, что ей ответить. Я и спорт — понятия не совместимые. Неужели она не видит, что мне до спортсменки, как до луны.
— Видишь возвышенность — женщина указывает в противоположный край манежа. — Иди туда и заберись на нее.
— Зачем?
— Ульяна. Делай то, что я говорю.
С трудом отрываюсь от коня и направлюсь к какой-то продолговатой тумбе. Забираюсь на нее. Светлана Олеговна отпускает повод, и конь сам идет ко мне. Становится рядом и замирает.
— Что мне делать — кричу ей.
— Ты еще не догадалась? А ну-ка пройди вперед метра три и замри.
Я делаю то, что она мне говорит. Аксель следует за мной, а за тем замирает около меня.
— Ульяна! — смеется женщина. — Он тебя приглашает!
— Куда — растеряно спрашиваю я.
— К себе на спину! Запрыгивай!
На мгновенье я теряюсь, но руки сами обхватывают его шею. Я в один момент оказываюсь верхом на коне.
— А ты ловкая, — громко говорит женщина. Рассматривает нас, слегка наклонив голову на бок.
Я беру в руки повод, как учил дядя Юра. Слегка отклоняюсь назад, с усилием прижимаю ноги к бокам Акселя. Он пускается в тихий галоп. Мое сердце бьется в такт его четким шагам. Он скачет по кругу. Светлана Олеговна стоит в центре манежа. Мы делаем несколько кругов, затем женщина подходит ближе к краю ограждения и приказывает ему остановиться. Конь, сбавив темп, переходит на медленный шаг, а потом и вовсе останавливается, как вкопанный, рядом со Светланой Олеговной. Только сейчас я понимаю, что у нас был зритель. Папа стоит за ограждением. В его глазах читается самое настоящее восхищение.
— Ульяна! Ты точно только раз сидела верхом?
— Нет! В седле я была три раза. Два раза я только посидела. Кататься мне не позволили, сказали, что конь слишком норовистый.
Светлана Олеговна зачем-то разувает меня. Стягивает кроссовки.
— Становись ему на спину!
— Я не смогу, — говорю испугано.
— Сможешь! Вставай!
— Нет! Пожалуйста! Можно я еще сидя покатаюсь!
— Делай, что я говорю! — прикрикивает она на меня. Не со злостью. Просто слегка повысив голос. Я не люблю, когда со мной так разговаривают, но ее почему-то слушаюсь. Сама не знаю, как. Я оказываюсь в вертикальном положении. Стою ногами на спине лошади. Руки сами разлетаются в стороны. Светлана Олеговна слегка тянет повод, и конь начинает медленно шагать. — Не бойся!
Папа пытается что-то ей сказать. Она игнорирует его. Сосредоточенно смотрит на меня.
Конь двигается медленным шагом. Женщина идет рядом с ним. А я стою! Стою ступнями на теплой спине и ощущаю себя птицей.
— Что ты чувствуешь? Тебе страшно?
— Нет, — только и могу ответить я.
Мы проделываем полный круг. Папа уже замолчал и просто удивленно смотрит на нас. Аксель останавливается, а я перемещаюсь в сидячее положение. Женщина похлопывает его по боку.
— Катайся, — говорит она. И направляется на выход из манежа.
— Я что, сама могу!? — восторженно кричу я.
— Можешь! Когда надоест, остановишь его около тумбы. Я пока поговорю с твоим отцом.
Я ни за что бы не слезла с Акселя, если бы время не близилось к ночи. Он скакал по-разному: то быстрее, то медленнее, то переходил на шаг. Мы приехали поздно. Если бы папа мог не ходить на работу и привез бы меня сюда ранним утром, я была бы самым счастливым человеком. Я с трудом дождалась окончания его рабочего дня. Мы провели в дороге больше часа и добрались в "Орион" только к семи часам вечера.
Я запомню этот вечер на всю жизнь. Я всегда буду помнить и число, и месяц, и день недели. Эта дата стала значимой для меня. В тот вечер я обрела самого верного друга. Имя ему Аксель. И самого замечательного наставника. Светлана Олеговна стала моим личным лонжером, тренером и второй мамой.
9
Наши дни
— Светлана Олеговна! Я похож на человека, который занимается благотворительностью? — бросаю папку с бумагами на стол перед директором комплекса. Надо отдать ей должное, ни один мускул не дрогнул на ее лице. Просто она еще не представляет, какой я устрою здесь разнос…
— Ты не похож, — отвечает она, снова обращая свой взор в монитор компьютера.
— Вы!
— Ах! Да! Простите! Вы, Егор Александрович, не похожи на такого человека.
Да что она себе позволяет? Здесь ни то что прибыли нет — сплошные убытки…
Приобретая конный спортивный комплекс, отец, вероятно, совсем не задумывался о доходе, который он должен приносить. Он столько лет спонсировал конный спорт. Мало ему, что ли, было? Зачем он купил его, да еще и оставил в управление бывшей хозяйке? На данный момент этот вопрос для меня остается загадкой. Но некоторые подозрения все же имеются...