Бросаю затуманенный взгляд на настенное зеркало. В расплывчатом отражении — ведьма. Именно этот эпитет сразу всплыл в моей голове, как только я взглянула на себя. Усмехаюсь сама себе. Вид у меня что надо. Вероника будет в ужасе. Стук повторяется снова. Я касаюсь дверной ручки, распахиваю дверь. И мне в руки попадает огромная охапка бордовых роз. Их так много, что я едва удерживаю букет в руках. Егор делает шаг в номер и затворяет за собой дверь. Я перестаю дышать. Еще крепче прижимаю цветы к своей груди.
— Прости меня, — произносит он.
— За что? — ошарашенно спрашиваю я.
— За то, что оставил тебя. За то решил, пойти простым путем... Прости. — Он забирает у меня букет и перекладывает его на столик. Сгребает меня в свои крепкие объятия и снова просит прощение: — Прости, я конченый урод... Почему ты не рассказала мне обо всем?
— О чем? — еле шепчут мои губы. Эмоции переполняют через край. Тепло его рук, его крепкие объятья, его запах, такой дурманящий, такой родной, кружит голову.
— Мы обжалуем приговор. Я говорил с юристами. Срок можно заменить на условный.
— Откуда ты знаешь?
— Потом расскажу. — Он набрасывается на мои губы. Целует меня жадно и жарко. Мои пальцы проходятся по его коротко остриженному затылку. Он подхватывает меня на руки.
— Ты мне нужна! Я сдохну без тебя! — говорит быстро, лишь на доли секунд отрываясь от моих губ.
***
Эта ночь пролетела как миг, как вспышка сигнальной ракеты. Нам было мало друг друга… Никогда не думала, что первая ночь с мужчиной может быть так прекрасна. Раньше мое воображение рисовало совсем другие картины. Я думала, что будет больно, неприятно, что я не смогу побороть свое стеснение. В реале же все оказалось совсем иначе. А может все дело в том, что я была с любимым человеком. Может все так, потому что я его люблю?
— О чем ты думаешь? — Егор лежит полубоком ко мне, смотрит своими хитрющими глазами, которые как всегда слегка прищурены. Он будто бы улыбается ими. Я слышала где-то выражение: "Улыбаться глазами". Никогда не думала, что встречу человека, который умеет так делать. Кутаюсь в белоснежный халат, поправляя запах на груди. Мои влажные волосы рассыпаны по подушке. Он перебирает пальцами одну из прядей.
— Ни о чем!
— Совсем — вскинув брови, спрашивает он. — Тебе было очень больно?
— Немного…
— Прости. Я старался быть нежным. Но, боюсь, у меня не вышло. Ты сводишь меня с ума, — произносит он мне на ухо, слегка наклонившись, а за тем подгребает под себя. И по моему телу в который раз рассыпаются мурашки размером с гиппопотамов. — Расслабься… Больно больше не будет.
— Сейчас точно будет, — произношу, переведя дыхание.
— Тебе никогда не будет больно со мной. Только хорошо... И сегодня, и завтра, и послезавтра, — говорить он, покрывая мою шею поцелуями.
Немного отстраняюсь от него. Мне совсем не хочется портить момент, но я должна быть честной. Я должна сказать ему, что не изменю своего решения.
— Егор... Я подписала предварительный договор. Я полечу домой, только чтобы решить вопросы с университетом. Потом улечу в Вену…
— Я знаю, — говорит он, не выпуская меня из своего плена.
— Но ты же сказал, что это не для тебя...
— Я передумал. Я буду прилетать к тебе ни раз в пару месяцев, а гораздо чаще. Возможно, даже поживу некоторое время в Вене.
— А как же Тимур? И твоя работа?
— С Тимуром мы все решили. Он взрослый парень и сам, между прочим, отправлял меня к тебе. Говорил, что если я потеряю такую девушку, то буду полным идиотом. И вообще грозился отбить тебя через пару-тройку лет. По его мнению, именно через такое время я стану дряхлым стариканом, а он будет в самом соку, — с улыбкой произносит Егор.
— Это он из-за борща, — смеюсь я, — нужно найти вам помощницу по хозяйству. Парень страдает без домашней еды.
— Уже нашел. Она за ним и присмотрит в мое отсутствие.
— А работа?
— А работа у меня всегда с собой. Моя работа там, где есть Интернет.
— Егор, — наконец решаюсь расспросить его о том, что он знает о деле папы, — откуда ты знаешь о моем отце?
— Твой друг рассказал.
— Макар?
— А у тебя есть еще друг? Давай, выкладывай сразу, сколько у тебя их таких...
— Каких таких?
— В тебя влюбленных.
— С чего ты взял?
— Издеваешься?
— Не волнуйся. Мы поговорили. Он понял, что может быть мне только другом.
— У него было иное мнение на сей счет, иначе бы я ничего не узнал. Почему ты молчала? Быть может, я смог бы помочь вам раньше. У твоего отца очень тухлый адвокат. Его интересовало только то, как бы отмазать высшее руководство, которым, кстати, он и был нанят.