— Как только появится возможность, я поговорю с ним. Пора воззвать к его совести.
Подходя к своим апартаментам королева увидела двух гвардейцев, охраняющих крытую карету, и сердце сразу тревожно ёкнуло — настал тот день которого она давно ждала и наступления которого боялась. Несколько лет назад Фениан известил её, что в руки инквизиции попала некогда знаменитая колдунья Гелиона. Так получилось, что этой прислужницы дьявола удавалось много лет избегать справедливого наказания, теперь её ждали пытки инквизиции и сожжение на костре. Всё бы так и случилось, но Елена решила воспользоваться своим положением и сначала поговорить с ней наедине. Колдунью привезли в дальнее помещение дворца глубокой ночью, завязали глаза и оставили ждать в неизвестности.
Королева зашла в комнату и почувствовала резкий запах давно немытого тела. Посреди комнаты, прямо на полу, сидела измождённая женщина, её грязные ступни, покрытые коростами, виднелись из под истлевшего платья. Услышав шорох одежд, она с трудом поднялась и замерла, не делая попыток сорвать повязку с глаз.
— Мне сказали, что ты умеешь видеть прошлое и предсказывать будущее, — начала Елена после небольшой паузы, во время которой внимательно разглядывала женщину, — действительно ли ты обладаешь подобным даром?
— Даром? — Лицо колдуньи исказилось от душевных мук. — Это не дар, госпожа, это проклятие. Видеть прошлое порой страшно, но ещё страшней узнать будущее.
— И ты знаешь, что тебя ждёт?
— Меня не сожгут на костре, — ответила женщина, — если Вы хотели услышать ответ на этот вопрос. Моё время ещё не наступило и наступит не скоро.
Елена с удовлетворением отметила про себя, что разговор происходит именно так, как она себе и представляла. Добыча инквизиции не пыталась изворачиваться, не требовала снисхождения, но была твёрдо уверена, что ей ничего страшного не грозит. Так мог вести себя только человек знающий своё будущее. Оставалась правда одна неприятная мысль: если она действительно сильный медиум, то почти наверняка попытается воздействовать на сознание той, от которой зависит её жизнь:
— Никогда не поверю, что обладая такими возможностями, ты позволила святой инквизиции изобличить себя. Признайся, ты ведь могла и дальше скрываться, но вместо этого разрешила схватить себя.
— Не всем можно отвести глаза, а годы идут, душа устаёт, приходит время, когда жить в постоянном страхе становится невыносимо.
Непонятно, то ли колдунья уже начала воздействовать на сознание, то ли вспомнилось первое время, когда приходилось очень трудно, но Елена взглянула на женщину уже другими глазами. Ей стало жалко колдунью, жизнь её превратилась в постоянную, и в тоже время оставалась настороженность, в своё время она читала о том, как многие люди, занимающие высокие посты попадали под влияние медиумов и потом исполняли их волю. Но королева уже приучила себя не терзаться долгими подозрениями и поэтому предпочла рискнуть:
— Если тебе известно всё, тогда ты можешь знать кто я и что мне от тебя нужно.
Женщина замерла на десяток минут, а потом кивнула:
— Чувствую смятение, немного страха и много надежды. Вы оказались здесь против своей воли, но теперь боитесь потерять всё то, что обрели здесь. И в тоже время Вы знаете много больше того, что знают другие, одно Ваше слово стоит больше чем слова всех, с кем я до этого разговаривала, но есть что-то что сильнее Вас и Вы боитесь его.
— Сказано много, но ничего конкретного, — возразила Елена, — эти слова можно сказать любому человеку и он найдёт в них справедливость.
— Вы оказались на месте той, кому оно принадлежит по праву.
— Уже значительно ближе, — согласилась королева, — но опять, не слишком убедительно. Мне нужно более веское основание чтобы поверить тебе.
— Простите госпожа, но не видя Вас мне трудно увидеть Вашу судьбу.
— Так откройте глаза и посмотрите.
Колдунья стащила с головы повязку и посмотрела на Елену: